Юрий Бедзик - Этаж-42

Познакомились они на пляже, где было тесно от загорающих. Кто играл в мяч, кто в домино, а иные уже с аппетитом уписывали домашние яства. Гремели транзисторы, плескалась в воде детвора, на широкой речной глади, среди мириадов солнечных вспышек, перекликались моторные баржи, и гулко раскатывался меж берегами задорный рокот моторок.

У Петра было тихое, элегическое настроение, хотелось уединения и покоя. Как раз сдал последний экзамен и отныне был уже студентом-вечерником четвертого курса. Что ни говорите, важная персона. Хлопцы из бригады намекали на то, что необходимо отметить это событие, мол, такой повод не стоит пропускать. Но он не пошел с ними, поехал на пляж и… попал в самый водоворот, в людскую шумную толчею.

Что ж, ему это не мешало. Забрел подальше и в уютном уголке присел с книжкой на толстое корневище вербы так, что вода плескалась под ним, прохладой обвевая тело. Читать не хотелось. Из-за ветвей вербы солнце осторожно подкрадывалось к нему.

На другой стороне, на крутом берегу, утопая в зелени парков, лежал город, из-за деревьев кое-где проглядывали дома, похожие на дворцы или на сооружения античной древности. Он мысленно дорисовывал контуры города: ему виделись стройные небоскребы, солнечные прозрачные стены из стекла и металла. Казалось, сама природа подготовила здесь место для столь дерзновенного зодчества: с вершин гористого берега открывались бескрайние дали, весь мир был бы виден из окон устремленных ввысь зданий.

Мимо прошла девушка в красном купальнике, бросила взгляд на Петра и, показалось ему, улыбнулась как-то призывно и ласково. Стройная, узкоплечая, с распущенными волосами, в руке — книжка. Он сперва и внимания на нее не обратил, мало ли тут ходит девушек, иные от скуки, иные, чтобы завязать знакомство. К девчатам Петр относился сдержанно, был «наивняком», как называл его Виталька Корж. Петр говорил друзьям: чем попусту тратить время на девушек — лучше почитать книжку или заняться спортом. И эта, что прошла по мелководью маленькими шажками, ничем его не поразила, даже вслед не посмотрел, а на ее призывную улыбку ответил равнодушным взглядом. Через некоторое время девушка появилась снова, вид у нее теперь был какой-то растерянный, она хмурилась, губы ее вздрагивали, а в глазах уже не было и тени кокетства.

Села у самого корневища, на котором пристроился Петр. Он видел ее согнутую спину, видел, как прутиком она чертит что-то на влажном песке. И внезапно послышалось ему — или, может, показалось, — что девушка тихонько, жалобно всхлипывает. Плечи ее вздрагивали, вся она съежилась, уменьшилась, стала похожа на обиженного ребенка. «Чудеса, — подумал Петр. — Только что улыбалась, а теперь плачет».

Он чувствовал себя неловко, будто был в чем-то виноват перед ней. А до чего хорошенькая! Впервые, верно, с таким напряженным вниманием Петр присматривался к девушке.

Она неожиданно обернулась, и на него глянули большие заплаканные глаза. Никогда не видел таких глаз — так ему показалось, — никогда не был в такой ситуации. Она смотрела на него выжидающе и словно хотела, чтобы он первый заговорил с ней. И он, собрав все свое мужество, спросил:

— Вас кто-нибудь обидел?

Девушка кивнула головой, и Петр отметил, как дрогнули ее плечи.

— Нас всегда обижают, — сдавленным голосом произнесла она.

— Нас… это кого? Женщин, девушек?

— И женщин, и девушек.

У него прибавилось смелости, и он подсел к ней. Был в брюках и в белой тенниске, а она в одном купальнике. И поэтому чувствовал себя неловко. Девушка спросила, не заболел ли он, что сидит одетый. Вот они уже целый день жарятся на солнце, — наверное, кожа потом облезет. Кто «они»? Их «компашка», собрались сегодня отпраздновать сдачу экзаменов.

— И я последний сдал, — не без гордости сообщил Петр.

Познакомились. Девушку звали Майкой, она так и назвалась. Он, краснея, назвал себя, протянул руку и сжал ее тонкие пальцы, ощущая их волнующую нежность.

— Петр Первый, — сказала она будто самой себе.

— Старомодное имя? Да?

— Нет, просто вы у меня первый знакомый Петр, — пояснила девушка. Сидела, подтянув к подбородку колени, глаза ее неотрывно следили за всплесками воды между корнями и ветками: видно, мыслями была не здесь, что-то ее беспокоило и волновало.

Отчего она все-таки плакала? Почему так внезапно изменилось ее настроение?

Она, словно угадав его немой вопрос, заговорила откровенно, не меняя своей позы, не отрывая взора от блестящей воды. Сегодня у нее жуткий день, ужасный, невероятный. Приехала сюда со своим женихом… Завтра идут в загс… Сшила себе чудесное белое платье… Заказан банкетный зал… Но… но…