Гарий Немченко - Отец

А время летело, давно уже подошла пора подледного лова. Небольшая мехмастерская бетонщиков к великой радости бригадира Жупикова Петра в это время почти целиком перешла на изготовление ледобуров, которыми сверлят лунки, и Всеславский однажды спросил своего начальника участка:

— Как ты думаешь, Эдуард?.. А не вернуться ли нам опять к старому профилю? Я имею в виду бетонные работы. Или хотя бы составить на все эти твои мероприятия хорошо обсчитанный пор [1] Пор — проект организации работ. . Чтобы потом объективным глазом глянуть, что нам дешевле обойдется. Может быть, если ты всю эту неукротимую энергию, а также материальные средства употребишь по назначению, нам Травушкина и обхаживать не придется?

— Вас понял, — коротко сказал Эдик. — Придется посчитать.

Всеславский припомнил:

— Кстати. Чем взял его наш Анатоль Егорыч, тебе не известно? Подходит старик сегодня ко мне на рапорте: так и так, Марк Васильевич. Вы, мол, ищете дружеских контактов, и я иду вам навстречу. Оба мы в сроках кровно заинтересованы. Предлагаю джентльменский уговор: если хотите, чтобы колонны по оси «Б» я принял с первого предъявления, пусть подливку делает Чумаков… Это как, выходит, понимать?

— Может, это его новое приспособление?

— И я его тоже спросил. И это, говорит, в том числе. В том числе.

И Эдик еще раз только сказал:

— Вас понял.

В тот же день он увидел, как Травушкин и Толик-безотказный вместе шли к электричке, на Космическую, и так мирно и задушевно беседовали, как будто были они закадычные, не разольешь водою, друзья…

Кто такой Травушкин, вы теперь хоть немножко представляете, теперь придется о Толике…

Знаете, всегда есть в бригаде такой человек, который первый скажет: «Что-то уже совсем живот подтянуло… Наверно, в очередь пора, бригадир!» И с радостью потом первый идет в столовую, и так каждый день — это становится для него как приятная обязанность, и он, чего доброго, может даже обидеться, если занять очередь бригадир вздумает однажды послать кого-то другого.

А есть в бригаде и другой человек. Ему говорят: «Да бросай, ладно, все равно всю работу не переделаешь — айда в столовку!» А он: «Вы идите, я догоню, надо тут еще кое-что…» И все постепенно к этому привыкают, и потом уже говорят: «Ну, шабаш, пошли-ка обедать, а это Толик останется, доделает…» Догонит их Толик или не догонит, это как-то никого уже не волнует.

Как раз за все это и прозвали Чумакова Толика безотказным. Вся черная работа была его, и к этому все в бригаде давно привыкли, как будто так и должно быть.

Когда Всеславскому пришла мысль сделать Толика бригадиром, все сперва только посмеялись, думали, шутит, он ведь любит иногда что-либо такое — не поймешь, то ли всерьез, а то ли тебя дурачит. И вдруг однажды приказ: «Бетонщика шестого разряда тов. Чумакова А. Е. назначить…»

Ну, сперва они горюшка хватили. Всеславский сам очень любит об этом рассказывать. Как сперва Толик трижды в день прибегал в будку: а как это сделать? А как то?

Это как раз было самое начало работы здесь, на конверторном, но все руководство из управлений уже успело сюда перекочевать, так что сам Всеславский и встречал Толика. Месяц, говорит, или два не было никакого покоя. Только на один вопрос ответишь, а он уже со вторым. Потом, говорит, однажды замечаю, что-то изменилось. Прибегает Толик все так же три раза в день, но теперь не спрашивает, как быть, а как бы только ждет одобрения: а что, если я то-то и то-то сделаю? Еще прошел месяц или два, Толик бежит: ну, что, не волнуетесь тут, что меня нет? Не бойтесь — порядок!

Потом, говорит Всеславский, чувствую, что-то в управлении не так. Вроде бы все в порядке, а все же чего-то не хватает. А потом вдруг стукнуло: второй день Толик не идет! Подождал, говорит, еще подождал, наконец, не выдержал, пошел сам в бригаду, спрашиваю: это что тебя, Анатоль Егорыч, не видно? А некогда, отвечает, работаю!

И как пошел Толик, как пошел! Как будто талант какой в человеке открылся. Работу, за которую лучшие бригады не берутся, дадут — сделает. На него уже не надеются, а он, глядишь, и тут смог. Тут уже о бригаде Чумакова начали поговаривать, и вслед за Всеславским стали все его постепенно величать: Анатоль Егорыч.

Злые языки, правда, поговаривали, что Всеславский, мол, мужик хитрый и просто хочет слегка подстегнуть признанных своих бригадиров, которые давно уже в передовиках и по этому случаю, как оно часто бывает, слегка заелись.

Так, нет ли, попробуй тут разберись, но только когда вместе с двумя другими своими ребятами Чумаков придумал это приспособление для подливки колонн, тут уж всем оставалось только руками развести. Оно и дело нехитрое — большая металлическая воронка да шланг от компрессора, но до Толика ведь никто из наших не догадался. И сколько кураторы стучали в бетон, сколько находили пустот, а тут — на тебе, вся проблема!