Александр Злищев - Стихоритмия

Снится ей капель,
И весенний хмель,
Свиристели трель,
Да побеги мая.

Но бело кругом
За моим окном.
Спи, моя земля,
Милая, родная.

Как сладок миг заоблачного детства.
Я вырастал, где степи и луга,
Где с ранних лет согрели мое сердце
Парное молоко и рыжие стога.

Там у забора отшумели клены.
Подгнилый тополь — вековой старик.
Он для меня по-прежнему зеленый,
Хоть и макушкой редкою поник.

Мне этот край давно уже не снился,
Телега старая и ржавая соха.
Там спился дед и дядя тоже спился,
Сгубила, видимо, зеленая тоска.

Да я и сам с озерною тоскою
Смотрю на будущее мрачно, далеко.
И тоже пью, я этого не скрою,
Прокисло, видимо, парное молоко.

Года мои, как клены у забора,
А голова, как тополь у крыльца.
Так трудно жить цветущим и зеленым,
Храня под сердцем холод мертвеца.

Где черемуха цветёт
В белый дым заросшая,
Там любимая живёт,
Милая, хорошая.

Сыплет месяц голубой,
Звёздною порошею.
Я прижмусь к тебе щекой,
Милая, хорошая.

Буду тихо петь тебе
Про мой край некошеный,
О моей лихой судьбе,
Милая, хорошая.

Пусть сердечко говорит,
Что в беде изношено,
Не сумеет разлюбить,
Милую, хорошую.

Я под утро пропаду,
Словно гость непрошеный,
Вместе с месяцем в пруду,
Милая, хорошая.

Будет лилия цвести
От слезы промокшая.
Ты прости меня, прости,
Милая, хорошая.

Грустит рябина под окном,
Кружит осенняя усталость.
А я всё думал об одном,
Что до зимы чуть-чуть осталось.

И скоро выстелет она
Большим шелковым покрывалом
Мои любимые поля,
Что тихо спят за сеновалом.

И только я подумал вдруг,
Что будет холодно и зыбко,
Как в небе, описавши круг,
Легла на золото снежинка.

Снега навалило!
Тихо и свежо.
Сказочно и мило
Выглядит село.

Лаются собаки,
Тянется дымок.
Вдалеке заплакал
Поезда гудок.

И не видно края,
Замело поля.
Спи, моя родная,
Грустная земля.

Спи, а я тихонько
Расскажу тебе,
Как журавль звонкий
Песню льёт весне.

Серебрится роса на траве,
По берёзкам желтеет листва.
Я своей благодарен судьбе,
Что знакомы мне эти места.

Что я знаю, как пахнет весной
Даже старый оттаявший пень.
Как питает смертельный покой
Голубая межа деревень.

Здесь другие совсем облака.
Звёзды ночью как лампы горят!
И как складная в рифме строка
Подбоченясь избёнки стоят.

Здесь такая живёт тишина!
Наливай мне кувшины ушей
Панихидой увядшего льна,
И роптанием седых камышей.

Напои меня сладким вином,
Голубая курчавая Русь!
Я тревожусь сейчас об одном,
Что сюда никогда не вернусь.

Тучи насупились хмурым дождем.
Тополь под окнами голый и тонкий.
Осень промокшая ставит нам глотки.
Что ж, мы еще один день проживем.

Лето ушедшее дарит нам грусть.
Может быть рано о чем-то жалею?
Если грустить, то и мы пожелтеем
И облетим, как ноябрьский куст.

Дым сигарет на скамье в горсаду.
Листья опавшие вальсы танцуют,
Словно они на прощанье целуют
Лето ушедшее в этом году.

За туманами, вдаль, за посёлками,
Моё счастье укрылось в тени.
Запорошено красной метёлкою
Облетевшей осенней листвы.

А быть может корова лохматая
Моё счастье жуёт на лугу?
Грусть моя, грусть моя громадная
Прокатилась на всю страну.

Разделили со мной её многие,
Я бы выпить за это не прочь.
Все мы, друг мой, на свете убогие,
И никто нам не сможет помочь.

А стихи, если надо — напишутся.
Дайте скуку, тетрадь и покой.
Да и счастье, наверно, отыщется,
И обнимет приятной рукой.

Мой город изменился, да и я
Совсем не тот, что был полгода раньше.
Другая ночь, другие тополя,
И лунный свет пронзительней и дальше.

Мороз крепчает, веют холода.
Колючим стало дома одеяло.
Проходят дни, проносятся года,
И любит та, что резко поменяла.