Виктор Бычков - Вишенки

Правда, товарищ Чадов не верит Макару Егоровичу. Говорит, враг он советской власти, только затаился на время. Вот восставшей Пустошке сколько мужиков из Вишенок помогали? А ведь никого староста не выдал, как ни пытал его Чадов. Даже командир красного кавалерийского эскадрона Неверов жаловался на Щербича. Мол, только благодаря его, командира, революционной сознательности и выдержке не взбунтовались мужики из Вишенок, когда преследовали повстанцев. А всё из-за гонора старосты. Ещё бы чуть-чуть, и всё, резня бы была между кавалеристами и сельчанами. И ещё непонятно, чей бы был верх. И во всём виноват местный староста.

Но Сидоркин сомневается. Не похож Макар Егорович на смутьяна и буяна. Да, не принял душой советской власти, это правда. Но осознанно пошёл на сотрудничество с ней, а это что-то да значит.

И идею мировой революции не поддерживает. В этом коренные различия между Николай Ивановичем и Щербичем. Говорит, у рабочего и крестьянина в любой стране одна мечта: спокойно выращивать хлеб, растить детишек, зарабатывать на жизнь семье, а не играть в войну, убивать друг друга. Ну, это вопрос спорный, только староста не хочет даже разговаривать о политике, ищет любой повод прекратить разговоры и уйти.

Сидоркин прощает такое заблуждение Макару Егоровичу. Главное, он не враг советской власти, а сомневаться имеет право каждый. В то же время Сидоркин видит, что Макар Егорович предан своей деревеньке, своей земле, а это уже не перечит нормам и правилам советской власти. Напротив, патриотизм приветствуется, поощряется.

Вон сколько зажиточных, богатых людей покинули страну, уехали по заграницам, а он остался. Хотя мог, с его-то капиталами, что передал новой власти, смог бы безбедно жить где-нибудь у тихого ласкового моря и горя не знать. А он выбрал другой вариант. Только за это стоит уважать мужика, чего уж тут правду скрывать. И не примкнул к контрреволюционным силам. И опять-таки возможностей было хоть отбавляй. Но по тем сведениям, какими располагает Николай Иванович, Щербич не поддался на уговоры, не дрогнул, даже когда угрожали ему бывшие друзья-товарищи. И мужиков из Борков, Вишенок удержал от контрреволюционных выступлений, саботажа хлебозаготовок. Ну а то, что некоторые несознательные и поддержали повстанцев в Пустошке, причём тут Щербич? Он, что, направлял их туда, заставлял? Да он и стал-то старостой Вишенок, когда Сёмка Прохоров уже к этому времени буянил, сколотил своё войско, нанёс невосполнимый урон советской власти.

Но почему этого не видит товарищ Чадов, Сидоркину непонятно. И нападает на Макара Егоровича при любом мало – мальском случае, по поводу и без повода. Странно.

Вот и сегодня пристал к Сидоркину, заставляет арестовать Макара Егоровича, поместить в ВЧК да допросить его с пристрастием в рамках уголовного дела по мятежу крестьян, а там и к стенке поставить можно.

– Ты представляешь, товарищ Чадов, – убеждал председателя районного Совета Николай Иванович. – Мы с тобой этим арестом такую головную боль можем приобрести, что чертям тошно станет.

– Ты что, струсил? Перед тем как сказать такие слова, посмотри на свой партийный билет. Это уже соглашательская политика с чуждыми элементами. Ты идёшь у них на поводу, а это не подобает настоящему большевику.

– Николай Николаевич, дорогой мой! – Сидоркин прижал руки к груди, умоляюще смотрел на председателя. – Пойми ты меня, уважаемый товарищ! Это не соглашательство, а здравый смысл. Неужели нашей народной советской власти не нужны толковые хозяйственники?

– Нам нужны преданные делу партии люди. А ты чего боишься? Ну арестуем его, одним бывшим буржуем станет меньше, ну и что? Кому от этого станет плохо? Напротив, молодая Советская республика освободится от потенциального врага, и всё.

– Да какой же он враг? – Николай Иванович бегал уже по кабинету, от бессилия доказать свою правоту готов был завыть. – Это же очевидная истина, неужели не понятно?

– Хорошо, сядь, не сепети, я готов тебя выслушать, только без бабских истерик, дорогой Сидоркин.

Убедил-таки, вроде согласился товарищ Чадов с доводами Сидоркина. И то правда, как не согласиться, если Вишенки сейчас – самый стабильный населённый пункт, практически оплот порядка в неспокойном районе. А всё из-за чего? Только из-за того, что Щербич согласился возглавить сельскую общину, а Макар Егорович в округе пользуется непререкаемым авторитетом у большинства крестьянства. Это факт, с которым не поспоришь, кнутом не перешибёшь, а надо считаться. И как хозяйственник он непревзойдённый. Это когда ещё советская власть подготовит себе таких специалистов, а тут готовый, и работает на неё, власть народную, добровольно, а ему пытаются свернуть голову. Ну, не абсурд? Не о том ли говорит товарищ Ленин? Вот то-то! Он, Сидоркин то есть, вообще подумывает попросить Макара Егоровича взять под своё крыло и Борки. Вот тогда-то он принесёт ещё больше пользы, и это как раз будет соответствовать курсу партии большевиков на сближение с наиболее сознательной частью общества. А то, что Щербич – часть общества, да ещё такая сознательная, кто же станет спорить? Не с луны же он свалился.