Эбби Клементс - Домашний очаг Амелии Грей

– Наверно, брак – это не всегда просто, – заметил Кэллум, отхлебнув чаю. Потом покачал головой. – Простите. Что я-то об этом знаю?

– Нет, вы правы. – Интересно, когда именно мы с Джеком перестали откровенно говорить друг с другом? – Это действительно непросто.

В тот же день, позже, я получила ответ на свой е-мейл.

Привет, Амелия!

Приятно получить от тебя письмо. Я рад, что Мирабель не дает тебе скучать в коттедже, даже если она переворачивает все вверх дном в деревне.

Здесь все хорошо. Я сплю на диване Хиро. Не самый удобный диван, но зато это в пяти минутах от офиса, так что легко добираться. Хиро очень гостеприимный хозяин, и он обучил меня тонкому искусству приготовления лапши. Он говорит, что, если я побуду подольше, он также научит меня готовить суши. Надеюсь, этого не случится – не потому, что я не люблю сырую рыбу, а… ну, ты сама все знаешь.

Я часто думаю о тебе (конечно, думаю) и о том, как обстоят дела с коттеджем. Иногда я удивляюсь, как это мы позволили всякой ерунде – например, покупке ванной, – встать между нами. Но затем я напоминаю себе, что за этим стоят более важные вещи.

На прошлой неделе я пошел на ростбиф к Нико и Суни, а когда взял на руки Беллу, вспомнил об этом. Я не хочу принуждать тебя, если ты не хочешь, Амелия. Я никогда бы так не поступил. Но и сам не могу изменить свое мнение.

Погладь за меня Декстера.

Джек

– Привет, Суни. Это я. Я не вовремя?

– Как раз вовремя, – ответила Суни. Я услышала, как она ставит чайник. – Белла крепко спит, а я как раз ищу предлог открыть коробку с печеньем.

– Какое у тебя печенье?

– Шоколадное.

Я взяла коробку с печеньем и вынула пару «имбирных орехов».

– Я собираюсь к тебе присоединиться: будем есть печенье на брудершафт.

– На днях мы виделись с Джеком. Он к нам заезжал.

– Я знаю. Он упомянул об этом. Как он тебе показался?

– Ничего. Правда, расстроенный, что неудивительно. Думаю, Белла его немного отвлекла. Амелия, он сказал, что сейчас живет в Лондоне. Почему ты мне не говорила о том, что происходит?

– Не знаю. – Не раз я собиралась позвонить Суните или Карли, но что-то меня останавливало. – Может быть, потому что тогда это стало бы более реальным.

– Как это случилось?

– Как-то странно. Но сейчас у меня гостит Мирабель, и поэтому у меня дел по горло.

– У тебя был шанс поразмыслить над вашими проблемами? У меня такое впечатление, что Джек много об этом думает.

– Наверно. Не знаю, Суни. На самом деле мне не хотелось об этом думать.

– Но, Амелия… Послушай, я знаю, что это не мое дело, но речь идет о твоем браке. Это серьезно. Что ты собираешься делать? Просто сдашься, даже не попытавшись?

– Конечно, я собираюсь попытаться. Просто… Я не знаю, чего сейчас хочу, Суни.

– Есть кто-то другой? – мягко произнесла она.

Я рассердилась на нее за то, что она может даже предполагать такое. Но на самом деле я злилась не на нее, а на себя. Ее вопрос лишь заставил меня взглянуть в лицо истине, в которой я не хотела себе признаться.

– Ничего не произошло. Джеку понадобилось время, чтобы подумать о нашем будущем. С тех пор как мы переехали в этот коттедж, мы столько ссорились. Никогда с нами не было ничего подобного. Да, есть другой. Не знаю, что происходит, но меня к нему влечет. Когда я с ним, я чувствую себя счастливой.

– Так, – сказала Суни. Я услышала ее глубокий вздох. – На самом деле я этого не ожидала.

– Я тоже, поверь мне.

– И что – он проявляет интерес? Ты можешь себе представить, что у тебя возникнут отношения с этим парнем?

– Может быть. Я не знаю. Как я уже сказала, пока что ничего не произошло, и я не загадываю так далеко. Но когда я с ним, то чувствую себя так, как давно не чувствовала. Раскрепощенной. Свободной.

– Может быть, все дело в том, что Джек ассоциируется у тебя со всеми неприятностями с коттеджем, и теперь ты не можешь отделить его от них?

– Не думаю, что все можно свести к этому.

– Извини. Не знаю, может быть, этот парень именно то, что тебе нужно. Но, по правде говоря, как бы мне ни хотелось, я не могу быть совершенно объективной. Я люблю тебя, но я также люблю Джека.

– Я тоже, – сказала я, и слезы выступили у меня на глазах. – Невозможно вот так сразу разлюбить кого-то.

В тот вечер я зашла в ванную комнату в своем голубом махровом халате и села на плетеный стул рядом с ванной. Я открыла кран и добавила в воду лавандовую пену.

Ванна на львиных лапах стояла теперь в центре комнаты, рядом с ней лежал белый коврик из мягкой ткани. Свежие белые полотенца были сложены аккуратной стопкой на деревянном шкафчике, одно из них висело наготове на старинной вешалке для полотенец. Темно-каштановые половицы были покрыты лаком, а стены выкрашены в белый цвет, оттенявший деревянные балки. Я повесила на маленькое окошко легкие муслиновые занавески, и солнце сверкало в цветном стекле бутылочек, расставленных на подоконнике. Они отбрасывали на пол синие и зеленые пятна. Наконец-то ванная стала той гаванью, о которой мечтали мы с Джеком.