Алексей Притуляк - Санаторий

«Но и ты тоже кончишься, когда проснётся Бог», – сказал кто-то внутри Ионы.

Значит, не так, тут же повернул Иона вспять, значит проснётся тот человек, которому снится Чип, и…

«Выходит, и ты тоже ему снишься вместе с Чипом, этому человеку», – перебил голос.

Иона хотел что-то возразить, но мысль, потребная для возражения, внезапно испарилась – это начинала, кажется, действовать инъекция.

– Чиполлино, – позвал он. – Эй, Чип.

– Чип, – улыбнулся тот, переставая раскачиваться и обращая к Ионе свой пустой и прозрачный взгляд. Собственное имя всегда вызывало у Чипа улыбку. Как, впрочем, и всё остальное.

– Видишь, Чип, – осень? – сказал Иона, снова переводя взгляд за окно, на съежившиеся от холода рыжие тополя и вязы. – А скоро зима.

– Зима, – кивнул Чип. – Зима. Скоро.

Наваливалась хмурая вялая тоска, как всегда бывает после укола. Скоро эта тоска перерастёт в тошнотворную сонливую слабость, когда не хочется шевелиться, не хочется думать, говорить, даже дышать. Не хочется ничего, будто ты уже умер. Нет мыслей, нет желаний, нет чувств, а значит, ты действительно мёртв. Но это потом, потом, хотя и скоро уже. А сейчас он – как та муха, что с тупым и безнадёжным упорством всё бьётся и бьётся в стекло. И он даже не вздрогнул, не подскочил, не улыбнулся, когда дверь в палату открылась и вошёл – весь в белом, как ангел вечности – Ездра. В белом халате, с деловитой папкой под мышкой, в солидных очках на носу.

– Эй, эй, эй! – донеслось из коридора раньше, чем Ездра успел прикрыть за собой дверь. – Гражданин, минуточку!

Ездра с солидной вежливостью придержал дверь, отошёл в сторонку, пропуская в палату санитара – грузного, красномордого, вечно потного Ермолаева.

– Вы гражданин по какому поводу? – строго насупился Ермолаев, протягивая руку, готовый уже взять Ездру за рукав и вывести из палаты в коридор, а если понадобится, то и дальше. – Вы как сюда попали?

– Через служебный вход попал, – спокойно отвечал Ездра. – Я из области. Вас, наверное, не проинформировали, любезный.

– Из какой такой области? – хмурился Ермолаев. – Никто мне не информировал.

Произнёс он это не очень уверенно, явно сознавая, что рискует превысить невысокие свои полномочия. Но посторонний в помещениях – это вам… А вот возьмёт он, Ермолаев, да сходит на пост сейчас и поинтересуется, кто пропустил чужака.

– Из области, – повторил Ездра. – Из Ганнушкина.

– Из области, не из области, а документы у вас какие есть? – напирал Ермолаев.

– Вы, любезный, при какой должности тут состоите? – чуть строже сказал Ездра, словно бы начиная терять начальственное терпение. И даже взглядом смерил санитара с головы до ног.

– При санитарной, – опешил Ермолаев и принялся потеть вдвое против обычного.

– При санитарной… – повторил Ездра будто бы в раздумье. – Вы, милейший, вот что… вы найдите-ка мне главврача вашего. Интересно как-то меня встречают в этом заведении… Я вам тут кто?..

– Доктор Сам отдыхает, – сник санитар и забегал глазками, явно желая быть сейчас в другом месте.

– Что значит – сам отдыхает?.. – дёрнул бровью Ездра.

– Самсон, – улыбнулся Чиполлино.

Ермолаев бросил на Чипа быстрый взгляд, кивнул:

– Сам – это, значит, фамилия такая. У зав отделением, – пояснил он гостю. – Кореянка она. Сам Сон Ли. Отдыхает сейчас после ночного дежурства.

– Ах, вот оно что. Тогда, может быть, не стоит беспокоить доктора…

– Это ничего, ей не привыкать, – вернулся к подозрительности Ермолаев и повернулся к двери. – Сей момент позову… Вот и разберёмся, – добавил он себе под нос.

– Сам, – прошептал Иона, бледнея. – Сам!

Когда санитар ушёл, после некоторых раздумий оставив-таки за собой дверь открытой нараспашку, посетитель вздохнул свободней. Он первым делом закрыл дверь, потом подошёл к Чиполлино, потрепал его по волосам, наклонился к нему:

– Привет, Чип, старина, – сказал он.

Чиполлино широко улыбнулся:

– Привет.

Гость повернулся к Ионе.

– Ну, как ты?

Иона с усилием поднялся, распахнул объятия.

– Ездра!

Они обнялись.

– Ездра! Ну, когда? Скоро? Когда ты вытащишь меня отсюда?

Ездра улыбнулся, кивнул.

– Скоро, дружище, скоро. Мы работаем над этим.

– Что там Кундри?

– Всё хорошо, Иона, – кивнул Ездра и снова повернулся к Чипу. – Ну что, Чип, как себя чувствуешь?

– Да ничего, – отозвался Чиполлино, закатывая рукав пижамы. – Вот только то лапы ломит, то хвост отваливается.

Ездра хмыкнул.

Он достал из кармана кожаный несессер, открыл. В аккуратные кармашки были вложены несколько ампул с бесцветной жидкостью, а в петли – одноразовые шприцы. Ездра выдернул один, сорвал пластиковую упаковку. Извлёк одну ампулу, быстро взломал, встряхнул, постучал пальцем, посмотрел на свет. Набрал в шприц два кубика жидкости, выдавил воздух. Ампулу сунул в специальное отделение несессера. Из другого отделения достал клочок ваты и пластиковую капсулу со спиртом. Вскрыл. Между тем Чиполлино отошёл к своей кровати, улёгся.