Гарольд Роббинс - Охотники за удачей

— Пусть занимаются этим, если хотят! — огрызнулся Дэн. — Я не собираюсь жертвовать своей репутацией.

— Не мели чушь! — взорвался Дэвид. — Единственное, что ценится в кино — это успех. Никого не волнует, как ты его достигаешь. Всем известно, что ты втянул Корда в это дело, потому что тебе захотелось стать продюсером. И если ты уйдешь, никакой репутации у тебя не останется.

— Кто сказал, что я собираюсь уйти?

Дэвид расслабился в кресле. Его охватило новое ощущение власти. Теперь он понимал, почему дядя Берни так не хотел уходить. Он пожал плечами.

— Ты слышал, что сказал Корд. Откажешься ты — найдем другого.

Пирс уставился на него, потом перевел взгляд на адвоката. Лицо Макалистера ничего не выражало.

— Сказать можно что угодно, — проворчал Пирс. — Допустим, я впрягусь в это. А чем станешь заниматься ты?

— Позабочусь о том, чтобы мы оставались на плаву, — ответил Дэвид.

— Как? — заинтересованно спросил Макалистер.

— Завтра я уволю сорок процентов служащих.

— Крутая мера, — заметил Макалистер. — А работать в таких условиях можно будет?

Дэвид внимательно взглянул на адвоката. Это было очередное испытание.

— Мы сможем работать, — спокойно произнес он.

— Так друзей не заводят, — вмешался Пирс.

— Это меня не волнует, — язвительно бросил Дэвид. — Я не стремлюсь к популярности. И это будет только начало. Компания должна выжить во что бы то ни стало.

Мгновение адвокат пристально смотрел на Дэвида, который заметил в глубине его глаз холодный блеск улыбки. Макалистер повернулся к Пирсу:

— Что скажешь?

— Думаю, справимся, — улыбнулся Дэн. — Иначе зачем было Джонасу делать его вице-президентом?

Макалистер полез в портфель.

— Вот твой контракт, — сказал он Дэвиду. — Джонас просил тебя подписать его сегодня.

— А Дэн?

Макалистер улыбнулся.

— Дэн подписал свой в день заседания правления.

На мгновение Дэвида охватила злость. Значит, они разыграли его, чтобы посмотреть, что будет. Но в следующий миг он взял себя в руки. Какая разница? Он взял ручку, протянутую Макалистером.

Все только начинается. Они пока еще посторонние, и пройдет немало времени, пока они узнают компанию так, как знает ее Дэвид уже сейчас. А к тому моменту это уже не будет иметь значения.

Подписав контракт, он получил власть.

Дверь приоткрылась, и полоска света прорезала темноту.

— Ты здесь, Дэвид?

Он сел на кровати и включил лампу.

— Да, дядя Берни.

Норман вошел.

— Ну что? — спросил он. — Ты видел его?

— Видел, — ответил Дэвид, закуривая. — Выглядит ужасно. Видимо, смерть Рины стала для него ударом.

— Мне его не жаль, — горько сказал Норман. — После того что он сделал со мной.

Он достал из кармана сигару и сунул в рот, не зажигая.

— Он предложил тебе работу?

Дэвид кивнул.

— Какую?

— Вице-президент.

— Вот как? — заинтересованно спросил дядя, удивленно поднимая брови. — А кто президент?

— Дэн Пирс. Он будет снимать картины, а я займусь всем остальным — прокатом, кинотеатрами, управлением.

— Мальчик мой, я горжусь тобой! — широко улыбнулся Норман и хлопнул Дэвида по плечу. — Я всегда говорил, что ты себя еще покажешь.

Дэвид с удивлением взглянул на дядю. Он ожидал другой реакции. Более естественным было бы услышать обвинения в предательстве.

— Неужели?

— Ну конечно! — с воодушевлением отозвался Берни. — Чего же еще мне ждать от сына своей сестры?

Дэвид уставился на него.

— Я думал…

— Мало ли что ты думал! Что было — то прошло. Теперь мы сможем работать вместе. Я покажу тебе такой способ делать деньги, какой тебе и не снился!

— Делать деньги?

— Конечно, — Берни понизил голос до конфиденциального шепота, — неевреям с нами не тягаться. Никто ничего не узнает! Завтра я дам знать всем поставщикам о том, что старые договоры в силе. Только ты будешь получать двадцать пять процентов.

— Двадцать пять процентов?

— А что? — озабоченно спросил Берни. — Двадцать пять процентов тебе мало?

Дэвид промолчал.

— Ладно, твой дядя — не жмот. Пятьдесят.

Затушив сигарету, Дэвид подошел к окну и стал смотреть на парк.

— В чем дело? — забеспокоился дядя. — Пятьдесят — разве не справедливо? Ты ведь кое-что мне должен. Если бы не я, ты никогда не получил бы эту работу.

Дэвид проглотил горький комок в горле и обернулся.

— Я тебе должен? — гневно спросил он. — За те годы, когда ты гонял меня в хвост и гриву за тухлые триста пятьдесят в неделю? Каждый раз, когда я просил у тебя прибавки, ты плакался, что компания и так несет потери. И все это время ты откачивал по миллиону в год!