Анхелес Касо - Навстречу ветру

В девятнадцать лет, когда младшие братья уже подросли, а отец все чаше выпивал и усложнял ей жизнь, она познакомилась с Роберто.

Роберто родился в соседней деревне, хотя давно уехал жить в Испанию, где работал шахтером в одном местечке на севере страны. Он в очередной раз приехал провести каникулы, и, встретив в таверне Бенвинду, уже ставшую женщиной, с ее смехом, отдававшимся эхом в воздухе, и с твердостью, которая позволяла ей так крепко стоять на земле, Роберто подумал, что из нее вышла бы хорошая жена, человек, который поможет покончить с одиночеством, которое иногда по утрам, когда нужно было идти на работу, обездвиживало его в постели, словно какое-то насекомое поедало его изнутри и иссушало, как гнилое и трухлявое дерево. Глядя, как она возится с бутылками и обслуживает посетителей, Роберто задумался о том, как здорово было бы обнять ее под падающим снегом и гулять вдвоем в солнечные дни, показывая ей всю эту зелень, которую она никогда не видела. Было бы весело смотреть телевизор, взявшись за руки, и ходить потанцевать на дискотеку в выходные. Ужинать с друзьями и покупать вещи, чтобы украшать его неухоженное жилище. А потом завести детей, двух мальчиков и одну девочку. Именно этого он хотел, троих детей, у которых в распоряжении будут врачи и бесплатные лекарства, которые не умрут ни от кишечных расстройств, ни от голода, которые будут ходить в школу и учиться, а потом вернутся на Кабо-Верде уже важными людьми, может быть, министрами или губернаторами…

Бенвинда даже не представляла, какие мысли крутятся в голове у Роберто. Но по какой-то причине, которую она не могла обозначить, когда она увидела, как он заходит в таверну, широко улыбающийся и одетый в добротную европейскую одежду, и когда он поцеловал ее дважды, чтобы поздороваться, напоминая ей о том, кто он, а они не виделись четыре или пять лет, ей стало очень стыдно за то, что она так плохо одета, — в повседневную синюю юбку, тысячу раз стиранную и зашитую, и в черную футболку. Бенвинда пригладила рукой волосы и пожалела, что не собрала их в косы, чтобы лучше выглядеть, И что-то странное и новое, какое-то необыкновенное желание постоянно улыбаться и летать, охватило ее.

Неделю спустя Роберто и Бенвинда уже встречались. Когда каникулы подошли к концу, они расстались со слезами, пообещав друг другу хранить верность и ждать. На Рождество мужчина вернулся и сделал Бенвинде предложение. Он узнал обо всех необходимых формальностях, которые нужно пройти, чтобы она переехала в Испанию. В середине весны, когда кусты сирени в садах начинали покрываться бледно-лиловыми соцветиями, в лесах распускались почки каштанов и дубов, наполняя все вокруг зеленью, а ручьи, стекавшие с горных склонов, выходили из берегов от талой воды, Бенвинда переехала в свою новую деревню.

На протяжении пяти лет она была счастливой женщиной. Все ее вдохновляло: спокойствие пейзажа и смена обстановки, электрический свет и вода, бесконечно текшая из кранов, словно водопад, магазины и рынки, где можно было найти столько разных продуктов, бытовые приборы, которые делали за нее всю работу, парк, в котором играли дети, кафе, в которых она встречалась с другими женщинами из Кабо-Верде, чтобы выпить кофе и поболтать, зимние пальто и туфли на каблуках, экскурсии на машине с Роберто по миру, который одновременно был необъятным и близким… Все казалось ей подарком, как будто жизнь неожиданно превратилась в красивую упаковку, из которой раз за разом она доставала чудесные сладости, маленькие необычные штучки, которыми она восхищалась и преданно хранила, крепко и осторожно держа их в руках.

Лучшим из этого был Роберто. Он не бил ее и не напивался, как делают многие мужчины. Иногда в субботнюю ночь он мог выпить лишнего, когда оба гуляли вместе с дружественными семейными парами, но это был веселый кутеж, во время которого его тянуло петь, целовать ее и трогать руками, и пытаться потом заняться с ней любовью, хотя он всегда засыпал, так и не начав. Роберто любил ее, хорошо с ней обращался, отдавал ей все деньги, ласкал ее с такой нежностью, которую Бенвинда даже не могла себе раньше представить, и иногда подолгу глядел на нее так, будто она — единственная женщина на свете, королева. Бенвинда отвечала Роберто на его чувства изо всех сил, на которые только была способна, ревностно ухаживая за ним, чувствуя, что способна когтями и зубами защищать атмосферу благополучия, которую он создавал ей каждый день. Не существовало достаточно вкусных блюд, ни достаточно хорошо выглаженных рубашек, ни достаточно гладко застеленных простыней, чтобы Роберто отдыхал и чувствовал себя комфортно, вернувшись с такой тяжелой работы. Когда она видела, как он заходит в дом с лицом, перепачканным углем, изнуренный после долгой смены работ в шахте, с покрасневшими и будто бы испуганными от избытка света глазами, ей очень хотелось приласкать его, словно дитя, искупать и накормить, а потом убаюкать так, как она качала своих младших братьев.