Георгий Шошмин - Возвращение в жизнь

Марина Ивановна решила уточнить и проверить анкетные данные своего заместителя...

С проверкой материалов личного дела Юдина ничего не получалось. То оказывалось, что товарищ, подписавший Юдину характеристику, уехал на Дальний Восток и адрес его неизвестен. То выяснялось, что воинская часть, откуда у Юдина была не характеристика, а прямо реляция на звание Героя, — расформирована и архивы ее найти очень трудно. Но, несмотря на все это, Марина Ивановна все же терпеливо продолжала заниматься проверкой личного дела Юдина и историей с разбазариванием деталей стандартного дома...

Испугавшись нажима главного врача, Юдин в тот же день выдал Новикову нужные трубы.

Придя к Аверину посмотреть, как подготовляются к сборке стеллажи, Виктор Дмитриевич увидел, что управдом лежит на верстаке и спит, пьяно похрапывая... Позвонить в отделение, что Аверин задержится на работе? А попозже — отвести его. Пусть выспится и совсем протрезвеет?..

Он растормошил Аверина, заставил подняться и повел за собой в мастерскую. Усадив его около верстака, Виктор Дмитриевич позвонил Марине Ивановне, доложил о случившемся.

Он опасался, что главный врач прикажет сейчас же прекратить все и распустить бригаду алкоголиков. А это сорвало бы так хорошо наладившееся дело и выбило бы из трудового ритма больных, которые уже азартно втянулись в работу. У Виктора Дмитриевича еще свежа была в памяти его работа, когда он был больным. Она во многом помогла ему стать на ноги.

Марина Ивановна приказала отправить Аверина в отделение, а Виктора Дмитриевича вызвала к себе.

К главному врачу был вызван и Мещеряков. Он сказал, что в случае с Авериным считает себя виновным больше, чем Новиков, недосмотревший за больным. Мещеряков не брал Новикова под защиту, но честно признавался в своей ошибке: Аверина еще рано было выпускать из отделения.

За этот короткий разговор Виктор Дмитриевич пережил столько, что долго не мот успокоиться. Ему было досадно не за одного себя. Аверин подорвал веру в остальных больных, которым теперь назначат более строгий режим. Ведь все складывалось так хорошо. Алексей Тихонович разрешил, чтобы Аверин выполнил попутно несколько личных заказов сестрам и санитаркам и подработал себе хоть на какую-нибудь одежонку. Виктор Дмитриевич пожалел, что доверился Аверину. Надо было самому произвести расчеты за выполненные заказы и отдать деньги Мещерякову.

После ухода Новикова Марина Ивановна и Мещеряков остались вдвоем.

— И все-таки я думаю, что опыт широкого использования алкоголиков на работах удался, — сказал Мещеряков. — Идея не опорочена. Аверин — частный случай. В бригаде — одиннадцать человек, кроме него.

— За ошибку с Авериным я вам поставлю на вид в приказе... А вот как быть с Новиковым? — Марина Ивановна поправила пальцами выбившиеся из-за ушей волосы, сняла очки. — Новиков, Новиков, Новиков... Я слышала, как он играл отдельные куски из того, что пишет. Я не профессиональный ценитель, но мне кажется, что это — талантливо.

— Может быть, достаточно сегодняшнего разговора с ним? — спросил Алексей Тихонович.

Марина Ивановна улыбнулась:

— Самый легкий путь. Уточните все обстоятельства и напишите проект приказа. Выясните, каким путем Аверин достал водку. Я знаю, что Новиков очень дорог вам... Мне тоже... Поэтому за плохой контроль над работающими больными объявить Новикову выговор...

Приказ с выговором Новикову был вывешен накануне приезда Лели.

У Виктора Дмитриевича уже лежала в кармане телеграмма из Сухуми. Леля приезжала на несколько дней раньше срока.

«Как отнесется Леля к выговору? — думал он. — Как объяснить ей? Только — все честно».

Ему даже не хотелось ехать на вокзал. Им овладела тоска, какой он уже давно не испытывал. Еще бы! Мечтал о благодарности, а получил — взыскание. Хорошее начало, нечего сказать!..

Но на вокзал он все-таки поехал. На мгновение позабыв о своих неприятностях, он весь отдался радости встречи. Леля не поправилась, а похудела.

— Это оттого, что я там на двадцать километров вокруг излазила все, — смеялась она. — Я же первый раз была в тех краях. И, знаешь, все время жалела, что одна. В такие места обязательно вдвоем надо ездить. А то не с кем и поделиться радостью... Но последнюю неделю заскучала. Увидела в газете фотографию «Отделка станции „Нарвская”» — и сразу заскучала... по тете Фене... по всем и по всему... по Неве и даже — по снегу...

Заметив, что Виктор Дмитриевич чем-то встревожен, она спросила: