Олег Попцов - Свадебный марш Мендельсона

Ему никто не ответил. Атмосфера неловкости сковала всех. Председатель жилищной комиссии, недавно зачисленный на должность, кандидат наук, сидел прямо, не шелохнувшись, как если бы выполнял команду «смирно» в сидячем положении. Руки председателя лежали на ненавистной папке с заявлениями, а страдание, написанное на лице, выдавало сожаление, что он, председатель, лишен дара иллюзиониста, а папка, несмотря на титанические усилия, остается на прежнем месте и совершенно безучастна к биотокам.

Брагин увидел папку:

— Что это?

— Э… это заявления.

— Уже?

— В общем… то есть, — мямлил председатель. — Нам следует подумать о людях.

— Ах, о людях. — Брагин оживился: ему подсказали тему. — Так вот в этом институте все, я подчеркиваю, все, включая, — Брагин рукой очертил круг, — столь представительную комиссию, должны думать о науке. Вы не ослышались: о науке. И от того, кто есть что, решать. Н-да-с. Ну а кого не устраивают мои «антигуманные» принципы, — глаза Брагина округлились и стали еще более свирепыми, — я не задерживаю. Кому поп, кому попадья, а кому попова дочка. — Для убедительности Брагин фыркнул, сослался на занятость и уехал.

А спустя неделю тот же Брагин вызвал меня к себе. В кабинете было накурено. Здесь вечно толкался народ.

— Это вам, — сказал Брагин и протянул мне ордер на квартиру.

Я пробовал возражать, упрямился.

— Есть люди, — говорил я, — они обременены семьями.

— Послушайте, — я только сейчас разглядел, какие у него нервные руки. — Это утомительно, наконец. Вы эгоист!!

Я вздрогнул.

— Да-да, нечего таращить на меня глаза. Эгоист. Эта квартира нужна мне, институту, науке. Вы не имеете права работать вполсилы. Я должен быть уверен, что со своей стороны сделал все, чтобы не дать вам укрыть, отначить от науки ваш талант. Эта квартира, увы, тот минимум, который я могу вам дать. В остальном не волен. А теперь марш за вещами! И чтоб в субботу было новоселье. Надеюсь, вы меня поняли?

Старческий румянец на лице Брагина стал более ярким, губы болезненно дернулись, он махнул рукой:

— Идите, я устал.

Мне следует уйти, но какая-то непроясненная мысль не дает мне покоя. Бестолково топчусь на месте. Брагин замечает мою растерянность:

— Ну что еще?

— Те, они стоят на очереди. Разве они не нужны науке?

— Ах те… Наша беда, дорогой мой, в том, что слишком много людей при науке и лишь единицы в ней самой. Так вот, я здесь для того, чтобы не проморгать эти самые единицы. Надеюсь, теперь вы удовлетворены?

— Отчасти, профессор.

— Ну и слава богу. Все в мире относительно.

Я вселился в новую квартиру. Я перспективный ученый. Меня называют очевидным преемником Брагина. А Брагин — величина. В моей характеристике избыток положительности: талантливый организатор, одаренный исследователь. Пользуется авторитетом среди товарищей. Энергичен, настойчив, принципиален. В пору запеть, такой я положительный. Но я не пою. Слух подкачал.

Мои окна выходят в парк. Ветер качает занавеску. Сейчас вынесу на балкон стул, сяду и буду думать, схитрил я или не схитрил. Буду разглядывать прохожих, угадывать их мысли. О чем думают люди, когда гуляют в парке? Эту пару я встречаю здесь каждый вечер. Сквозь густую листву просвечивает золотистая луковица фонаря. Еще светло, но фонари уже зажглись. Он что-то говорит ей. Она разводит руками. Теперь он смеется. Она остается равнодушной к его смеху.

— Ну что ж! — кричит он и прыгает. Прыгает высоко, у него сильные ноги. Он ловко срывает цветок боярышника. Это приводит ее в восторг.

— Еще! — кричит она и хлопает в ладоши.

Он улыбается, улыбается надменно, как может улыбаться только сильный человек. Прыгает еще раз, потом еще…

— Хватит, — вдруг говорит он. — Зачем тебе столько цветов?

— Цветов? Каких цветов? Ах, этих… Они мне не нужны. Можешь взять себе.

Он растерян, он не знает, надо ли ему улыбнуться или рассердиться на нее.

«Эй!!! — хочется крикнуть мне. — Позови меня. Я тебе подскажу, что надо делать. А может, ты поможешь мне? Знаешь, я тоже влип. Никак она у меня не выводится, эта чертова формула счастья».

Звонок, или мне показалось? Наверное, опять Фомкины, они не забывают меня.

На этот раз я ошибся. В почтовом ящике письмо. Да здравствуют предупредительные почтальоны!!!

Здравствуй, Кирилл!

Ты не ожидал моего письма? Неудивительно… Я не ожидала его тоже.

Сегодня с утра идет дождь. Непролазный, дремучий дождь. Пять дней назад мы изнывали от зноя.