Федор Достоевский: Игрок - русский и английский параллельные тексты

Here-take 100 thalers, as a round sum. The rest will be safe in my hands."Да вот возьмите сто талеров, круглым счетом, -остальное, конечно, не пропадет.In silence I took the money.Я молча взял деньги."You must not be offended at what I say," he continued. "You are too touchy about these things. What I have said I have said merely as a warning. To do so is no more than my right."- Вы, пожалуйста, не обижайтесь моими словами, вы так обидчивы... Если я вам заметил, то я, так сказать, вас предостерег и уж, конечно, имею на то некоторое право...When returning home with the children before luncheon, I met a cavalcade of our party riding to view some ruins.Возвращаясь пред обедом с детьми домой, я встретил целую кавалькаду. Наши ездили осматривать какие-то развалины.Two splendid carriages, magnificently horsed, with Mlle. Blanche, Maria Philipovna, and Polina Alexandrovna in one of them, and the Frenchman, the Englishman, and the General in attendance on horseback!Две превосходные коляски, великолепные лошади. Mademoiselle Blanche в одной коляске с Марьей Филипповной и Полиной; французик, англичанин и наш генерал верхами.The passers-by stopped to stare at them, for the effect was splendid-the General could not have improved upon it.Прохожие останавливались и смотрели; эффект был произведен; только генералу несдобровать.

I calculated that, with the 4000 francs which I had brought with me, added to what my patrons seemed already to have acquired, the party must be in possession of at least 7000 or 8000 francs-though that would be none too much for Mlle.	Я рассчитал, что с четырьмя тысячами франков, которые я привез, да прибавив сюда то, что они, очевидно, успели перехватить, у них теперь есть семь или восемь тысяч франков; этого слишком мало для m-lle Blanche.
Blanche, who, with her mother and the Frenchman, was also lodging in our hotel.	M-lle Blanche стоит тоже в нашем отеле, вместе с матерью; где-то тут же и наш французик.
The latter gentleman was called by the lacqueys "Monsieur le Comte," and Mlle. Blanche's mother was dubbed "Madame la Comtesse." Perhaps in very truth they WERE "Comte et Comtesse."	Лакеи называют-его "m-r le comte", мать m-lle Blanche называется "m-me la comtesse"; что ж, может быть, и в самом деле они comte et comtesse.
I knew that "Monsieur le Comte" would take no notice of me when we met at dinner, as also that the General would not dream of introducing us, nor of recommending me to the "Comte." However, the latter had lived awhile in Russia, and knew that the person referred to as an "uchitel" is never looked upon as a bird of fine feather.	Я так и знал, что m-r le comte меня не узнает, когда мы соединимся за обедом. Генерал, конечно, и не подумал бы нас знакомить или хоть меня ему отрекомендовать; а m-r le comte сам бывал в России и знает, как невелика птица - то, что они называют outchitel.
Of course, strictly speaking, he knew me; but I was an uninvited guest at the luncheon-the General had forgotten to arrange otherwise, or I should have been dispatched to dine at the table d'hote.	Он, впрочем, меня очень хорошо знает. Но, признаться, я и к обеду-то явился непрошеным; кажется, генерал позабыл распорядиться, а то бы, наверно, послал меня обедать за table d'hotW.
Nevertheless, I presented myself in such guise that the General looked at me with a touch of approval; and, though the good Maria Philipovna was for showing me my place, the fact of my having previously met the Englishman, Mr. Astley, saved me, and thenceforward I figured as one of the company.	Я явился сам, так что генерал посмотрел на меня с неудовольствием. Добрая Марья Филипповна тотчас же указала мне место; но встреча с мистером Астлеем меня выручила, и я поневоле оказался принадлежащим к их обществу.
This strange Englishman I had met first in Prussia, where we had happened to sit vis-a-vis in a railway train in which I was travelling to overtake our party; while, later, I had run across him in France, and again in Switzerland-twice within the space of two weeks! To think, therefore, that I should suddenly encounter him again here, in Roulettenberg!	Этого странного англичанина я встретил сначала в Пруссии, в вагоне, где мы сидели друг против друга, когда я догонял наших; потом я столкнулся с ним, въезжая во Францию, наконец - в Швейцарии; в течение этих двух недель - два раза, и вот теперь я вдруг встретил его уже в Рулетенбурге.
Never in my life had I known a more retiring man, for he was shy to the pitch of imbecility, yet well aware of the fact (for he was no fool).	Я никогда в жизни не встречал человека более застенчивого; он застенчив до глупости и сам, конечно, знает об этом, потому что он вовсе не глуп.
At the same time, he was a gentle, amiable sort of an individual, and, even on our first encounter in Prussia I had contrived to draw him out, and he had told me that he had just been to the North Cape, and was now anxious to visit the fair at Nizhni Novgorod.	Впрочем, он очень милый и тихий. Я заставил его разговориться при первой встрече в Пруссии. Он объявил мне, что был нынешним летом на Норд-Капе и что весьма хотелось ему быть на Нижегородской ярмарке.
How he had come to make the General's acquaintance I do not know, but, apparently, he was much struck with Polina.	Не знаю, как он познакомился с генералом; мне кажется, что он беспредельно влюблен в Полину.

Also, he was delighted that I should sit next him at table, for he appeared to look upon me as his bosom friend.	Когда она вошла, он вспыхнул, как зарево. Он был очень рад, что за столом я сел с ним рядом, и, кажется, уже считает меня своим закадычным другом.
During the meal the Frenchman was in great feather: he was discursive and pompous to every one.	За столом французик тонировал необыкновенно; он со всеми небрежен и важен.
In Moscow too, I remembered, he had blown a great many bubbles.	А в Москве, я помню, пускал мыльные пузыри.
Interminably he discoursed on finance and Russian politics, and though, at times, the General made feints to contradict him, he did so humbly, and as though wishing not wholly to lose sight of his own dignity.	Он ужасно много говорил о финансах и о русской политике. Генерал иногда осмеливался противоречить, но скромно, единственно настолько, чтобы не уронить окончательно своей важности.
For myself, I was in a curious frame of mind. Even before luncheon was half finished I had asked myself the old, eternal question: "WHY do I continue to dance attendance upon the General, instead of having left him and his family long ago?"	Я был в странном настроении духа; разумеется, я еще до половины обеда успел задать себе мой обыкновенный и всегдашний вопрос: зачем я валандаюсь с этим генералом и давным-давно не отхожу от них?
Every now and then I would glance at Polina Alexandrovna, but she paid me no attention; until eventually I became so irritated that I decided to play the boor.	Изредка я взглядывал на Полину Александровну; она совершенно не примечала меня. Кончилось тем, что я разозлился и решился грубить.
First of all I suddenly, and for no reason whatever, plunged loudly and gratuitously into the general conversation.	Началось тем, что я вдруг, ни с того ни с сего, громко и без спросу ввязался в чужой разговор.
Above everything I wanted to pick a quarrel with the Frenchman; and, with that end in view I turned to the General, and exclaimed in an overbearing sort of way-indeed, I think that I actually interrupted him-that that summer it had been almost impossible for a Russian to dine anywhere at tables d'hote.	Мне, главное, хотелось поругаться с французиком. Я оборотился к генералу и вдруг совершенно громко и отчетливо, и, кажется, перебив его, заметил, что нынешним летом русским почти совсем нельзя обедать в отелях за табльдотами.
The General bent upon me a glance of astonishment.	Генерал устремил на меня удивленный взгляд.
"If one is a man of self-respect," I went on, "one risks abuse by so doing, and is forced to put up with insults of every kind.	- Если вы человек себя уважающий, - пустился я далее, - то непременно напроситесь на ругательства и должны выносить чрезвычайные щелчки.
Both at Paris and on the Rhine, and even in Switzerland-there are so many Poles, with their sympathisers, the French, at these tables d'hote that one cannot get a word in edgeways if one happens only to be a Russian."	В Париже и на Рейне, даже в Швейцарии, за табльдотами так много полячишек и им сочувствующих французиков, что нет возможности вымолвить сло'ва, если вы только русский.
This I said in French.	Я проговорил это по-французски.
The General eyed me doubtfully, for he did not know whether to be angry or merely to feel surprised that I should so far forget myself.	Генерал смотрел на меня в недоумении, не зная, рассердиться ли ему или только удивиться, что я так забылся.
"Of course, one always learns SOMETHING EVERYWHERE," said the Frenchman in a careless, contemptuous sort of tone.	- Значит, вас кто-нибудь и где-нибудь проучил, -сказал французик небрежно и презрительно.

Читать дальше