LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Уильям Мейкпис Теккерей
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Вершиной творчества английского писателя, журналиста и графика Уильяма Мейкписа Теккерея стал роман «Ярмарка тщеславия». Все персонажи романа – положительные и отрицательные – вовлечены, по словам автора, в «вечный круг горя и страдания». Насыщенный событиями, богатый тонкими наблюдениями быта своего времени, проникнутый иронией и сарказмом, роман «Ярмарка тщеславия» занял почетное место в списке шедевров мировой литературы.

Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

How many a time had he longed for that moment and thought of her far away under hot winds and in weary marches, gentle and happy, kindly ministering to the wants of old age, and decorating poverty with sweet submission--as he saw her now.	Сколько раз он мечтал об этой минуте, думая об Эмилии вдали от нее, под знойными ветрами, во время утомительных переходов, представляя ее себе кроткой и счастливой, ласково исполняющей все желания стариков, украшающей их бедность своим безропотным подчинением, -такою, какою он видел ее сейчас.
I do not say that his taste was the highest, or that it is the duty of great intellects to be content with a bread-and-butter paradise, such as sufficed our simple old friend; but his desires were of this sort, whether for good or bad, and, with Amelia to help him, he was as ready to drink as many cups of tea as Doctor Johnson.	Я не хочу этим сказать, что у Доббина был особо возвышенный вкус или что люди большого ума обязаны довольствоваться простеньким счастьем, которое вполне удовлетворяло нашего невзыскательного старого друга, - во всяком случае, его желания, худо ли это или хорошо, не простирались дальше, в когда Эмилия угощала его, он готов был пить чай без конца - как в свое время доктор Джонсон.
Amelia seeing this propensity, laughingly encouraged it and looked exceedingly roguish as she administered to him cup after cup.	Подметив в Доббине такую склонность, Эмилия со смехом поощряла ее и поглядывала на майора с невыразимым лукавством, наливая ему чашку за чашкой.
It is true she did not know that the Major had had no dinner and that the cloth was laid for him at the Slaughters', and a plate laid thereon to mark that the table was retained, in that very box in which the Major and George had sat many a time carousing, when she was a child just come home from Miss Pinkerton's school.	Правда, она не знала, что майор еще не обедал и что у Слотера для него накрыт стол и поставлен прибор в знак того, что этот стол занят, - тот самый стол, за которым майор не раз бражничал с Джорджем, когда Эмилия была еще совсем девочкой и только что вышла из пансиона мисс Пинкертон.
The first thing Mrs. Osborne showed the Major was Georgy's miniature, for which she ran upstairs on her arrival at home.	Первое, что миссис Осборн показала майору, была миниатюра Джорджи, за которой она сбегала к себе наверх, как только они вернулись домой.
It was not half handsome enough of course for the boy, but wasn't it noble of him to think of bringing it to his mother?	Разумеется, на портрете мальчик совсем не такой красивый, как в жизни, но не благородно ли было с его стороны подумать о таком подарке для матери!
Whilst her papa was awake she did not talk much about Georgy.	Пока отец не заснул, Эмилия мало говорила о Джорджи.
To hear about Mr. Osborne and Russell Square was not agreeable to the old man, who very likely was unconscious that he had been living for some months past mainly on the bounty of his richer rival, and lost his temper if allusion was made to the other.	Слушать о мистере Осборне и Рассел-сквер было неприятно старику, по всей вероятности, не сознававшему, что последние несколько месяцев он существует только благодаря щедрости своего богатого соперника. Мистер Седли страшно раздражался, когда кто-нибудь хоть словом упоминал об его враге.
Dobbin told him all, and a little more perhaps than all, that had happened on board the Ramchunder, and exaggerated Jos's benevolent dispositions towards his father and resolution to make him comfortable in his old days.	Доббин рассказал старику все и даже, может быть, немного больше о том, что произошло на борту "Ремчандера", преувеличивая благие намерения Джоза насчет отца и его желание лелеять отцовскую старость.

The truth is that during the voyage the Major had impressed this duty most strongly upon his fellow-passenger and extorted promises from him that he would take charge of his sister and her child.	Дело в том, что во время плавания майор горячо внушал своему спутнику мысль о родственном долге и вырвал у него обещание позаботиться о сестре и ее ребенке.
He soothed Jos's irritation with regard to the bills which the old gentleman had drawn upon him, gave a laughing account of his own sufferings on the same score and of the famous consignment of wine with which the old man had favoured him, and brought Mr. Jos, who was by no means an ill-natured person when well-pleased and moderately flattered, to a very good state of feeling regarding his relatives in Europe.	Он развеял досаду Джоза, вызванную векселями, которые старый джентльмен выдал на него, смеясь, рассказал, что и сам попался, когда старик Седли прислал ему ту знаменитую партию скверного вина, и в конце концов привел Джоза, который был вовсе не злым человеком, когда ему говорили приятные вещи и умеренно льстили, в очень благодушное настроение по отношению к его родственникам.
And in fine I am ashamed to say that the Major stretched the truth so far as to tell old Mr. Sedley that it was mainly a desire to see his parent which brought Jos once more to Europe.	К стыду своему, я должен сказать, что майор далеко зашел в искажении истины: он сообщил старику Седли, будто Джоза снова привело в Европу главным образом желание повидаться с родителями.
At his accustomed hour Mr. Sedley began to doze in his chair, and then it was Amelia's opportunity to commence her conversation, which she did with great eagerness--it related exclusively to Georgy. She did not talk at all about her own sufferings at breaking from him, for indeed, this worthy woman, though she was half-killed by the separation from the child, yet thought it was very wicked in her to repine at losing him; but everything concerning him, his virtues, talents, and prospects, she poured out.	В обычный свой час мистер Седли задремал в кресле, и тогда пришел черед Эмилии вести разговор, что она и сделала с великой радостью. Беседа шла исключительно о Джорджи; Эмилия ни словом не обмолвилась о своих муках при расставании с сыном, ибо эта достойная женщина, хотя и сраженная почти насмерть разлукой с ребенком, продолжала считать, что очень дурно с ее стороны роптать на эту утрату. Но зато она высказала все, что касалось сына, его добродетелей, талантов и будущей карьеры.
She described his angelic beauty; narrated a hundred instances of his generosity and greatness of mind whilst living with her; how a Royal Duchess had stopped and admired him in Kensington Gardens; how splendidly he was cared for now, and how he had a groom and a pony; what quickness and cleverness he had, and what a prodigiously well-read and delightful person the Reverend Lawrence Veal was, George's master.	Она описала его ангельскую красоту, привела сотни примеров благородства и великодушия, проявленных Джорджи, когда он жил с нею; рассказала, как герцогиня королевской крови, залюбовавшись мальчиком, остановила его в Кенсингтонском саду; как замечательно ему сейчас живется; какие у него грум и пони; как он сообразителен и умен и какая необычайно образованная и восхитительная личность его преподобие Лоренс Вил, наставник Джорджа.
"He knows EVERYTHING," Amelia said.	- Он знает все! - заявила Эмилия.
"He has the most delightful parties.	- Он устраивает изумительные вечера.
You who are so learned yourself, and have read so much, and are so clever and accompli shed--don't shake your head and say no--HE always used to say you were--you will be charmed with Mr. Veal's parties.	Вы, такой образованный, такой начитанный, такой умный, - пожалуйста, не качайте головой и не отрицайте: он всегда так о вас отзывался, -вы будете просто очарованы, когда побываете на вечерах у мистера Вила.
The last Tuesday in every month.	Последний вторник каждого месяца.
He says there is no place in the bar or the senate that Georgy may not aspire to.	Он говорит, что нет такой должности в суде или в сенате, на которую не мог бы рассчитывать Джорджи.