LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Эмилия Бронте - Грозовой перевал - английский и русский параллельные тексты

Эмилия Бронте - Грозовой перевал - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Эмилия Бронте - Грозовой перевал - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Грозовой перевал - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Эмилия Бронте
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Грозовой перевал - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Грозовой перевал - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

«Грозовой Перевал» Эмили Бронте — не просто золотая классика мировой литературы, но роман, перевернувший в свое время представления о романтической прозе. Проходят годы и десятилетия, но история роковой страсти Хитклифа, приемного сына владельца поместья «Грозовой перевал», к дочери хозяина Кэтрин не поддается ходу времени. «Грозовым Перевалом» зачитывалось уже много поколений женщин — продолжают зачитываться и сейчас. Эта книга не стареет, как не стареет истинная любовь...

Грозовой перевал - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Грозовой перевал - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

I don't remember another that I can at all compare with it since I was capable of suffering.	С тех пор, как я научился страдать, не припомню я ночи, которая сравнивалась бы с этой.
I began to dream, almost before I ceased to be sensible of my locality.	Я еще не забыл, где я, когда мне уже начал сниться сон.
I thought it was morning; and I had set out on my way home, with Joseph for a guide. The snow lay yards deep in our road; and, as we floundered on, my companion wearied me with constant reproaches that I had not brought a pilgrim's staff: telling me that I could never get into the house without one, and boastfully flourishing a heavy-headed cudgel, which I understood to be so denominated.	Мне казалось, что настало утро и что я иду домой, а проводником со мной - Джозеф; снег на дороге лежит толщиной в ярд; и пока мы пробираемся кое-как вперед, мой спутник донимает меня упреками, что я не позаботился взять с собою посох пилигрима: без посоха, говорит он, я никогда не войду в дом; а сам кичливо размахивает дубинкой с тяжелым набалдашником, которая, как я понимал, именуется посохом пилигрима.
For a moment I considered it absurd that I should need such a weapon to gain admittance into my own residence.	Минутами мне представлялось нелепым, что мне необходимо такое оружие, чтобы попасть в собственное жилище.
Then a new idea flashed across me. I was not going there: we were journeying to hear the famous Jabez Branderham preach, from the text-'Seventy Times Seven;' and either Joseph, the preacher, or I had committed the	И тогда явилась у меня новая мысль: я иду вовсе не домой, мы пустились в путь, чтобы послушать проповедь знаменитого Джебса Брендерхэма на текст "Седмидесятью Семь", и кто-то из нас - не то Джозеф, не то проповедник, не то я сам -совершил
'First of the Seventy-First,' and were to be publicly exposed and excommunicated.	"Первое из Седмидесяти Первых" и подлежит всенародному осуждению и отлучению.
We came to the chapel.	Мы приходим в церковь.
I have passed it really in my walks, twice or thrice; it lies in a hollow, between two hills: an elevated hollow, near a swamp, whose peaty moisture is said to answer all the purposes of embalming on the few corpses deposited there.	Я в самом деле два или три раза, гуляя, проходил мимо нее. Она стоит в ложбине между двумя холмами, идущей вверх от болота, торфяная сырость которого действует, говорят, как средство бальзамирования на те немногие трупы, что зарыты на погосте.
The roof has been kept whole hitherto; but as the clergyman's stipend is only twenty pounds per annum, and a house with two rooms, threatening speedily to determine into one, no clergyman will undertake the duties of pastor: especially as it is currently reported that his flock would rather let him starve than increase the living by one penny from their own pockets.	Крыша пока в сохранности; но так как священник может рассчитывать здесь только на двадцать фунтов жалованья per annum и на домик в две комнаты, которые грозят быстро превратиться в одну, никто из духовных лиц не желает взять на себя в этой глуши обязанности пастыря, тем более что его прихожане, если верить молве, скорее дадут своему священнику помереть с голоду, чем увеличат его доход хоть на пенни из собственных карманов.
However, in my dream, Jabez had a full and attentive congregation; and he preached-good God! what a sermon; divided into FOUR HUNDRED AND NINETY parts, each fully equal to an ordinary address from the pulpit, and each discussing a separate sin!	Однако в моем сне церковь была битком набита, и слушали Джебса внимательно, а проповедовал он - о боже, что за проповедь! Она подразделялась на четыреста девяносто частей, из которых каждая была никак не меньше обычного обращения с церковной кафедры, и в каждой обсуждался особый грех!
Where he searched for them, I cannot tell.	Где он их столько выискал, не могу сказать.

He had his private manner of interpreting the phrase, and it seemed necessary the brother should sin different sins on every occasion.	Он придерживался своего собственного толкования слова "грех", и казалось, брат во Христе по каждому отдельному случаю необходимо должен был совершать специальный грех.
They were of the most curious character: odd transgressions that I never imagined previously.	Грехи были самого необычного свойства: странные провинности, каких я раньше никогда бы не измыслил.
Oh, how weary I grow.	О, как я устал!
How I writhed, and yawned, and nodded, and revived!	Как я морщился и зевал, клевал носом и снова приходил в себя!
How I pinched and pricked myself, and rubbed my eyes, and stood up, and sat down again, and nudged Joseph to inform me if he would EVER have done.	Я щипал себя, и колол, и протирал глаза, и вставал со скамьи, и опять садился, и подталкивал Джозефа локтем, спрашивая, кончится ли когда-нибудь эта проповедь.
I was condemned to hear all out: finally, he reached the 'FIRST OF THE SEVENTY-FIRST.'	Я был осужден выслушать все; наконец проповедник добрался до "Первого из Седмидесяти Первых".
At that crisis, a sudden inspiration descended on me; I was moved to rise and denounce Jabez Branderham as the sinner of the sin that no Christian need pardon.	В этот критический момент на меня вдруг нашло наитие; меня подмывало встать и объявить Джебса Брендерхэма виновным в таком грехе, какого не обязан прощать ни один христианин.
'Sir,' I exclaimed, 'sitting here within these four walls, at one stretch, I have endured and forgiven the four hundred and ninety heads of your discourse.	- Сэр! - воскликнул я. - Сидя здесь в четырех стенах, я в один присест претерпел и простил четыреста девяносто глав вашей речи.
Seventy times seven times have I plucked up my hat and been about to depart-Seventy times seven times have you preposterously forced me to resume my seat.	Семьдесят семь раз я надевал шляпу и вставал, чтоб уйти, - вы семьдесят семь раз почему-то заставляли меня сесть на место.
The four hundred and ninety-first is too much.	Четыреста девяносто первая глава - это уж слишком!
Fellow-martyrs, have at him!	Сомученики мои, воздайте ему!
Drag him down, and crush him to atoms, that the place which knows him may know him no more!' 'THOU ART THE MAN!' cried Jabez, after a solemn pause, leaning over his cushion. 'Seventy times seven times didst thou gapingly contort thy visage-seventy times seven did I take counsel with my soul-Lo, this is human weakness: this also may be absolved!	Тащите его с кафедры и сотрите его в прах, чтобы там, где его знавали, забыли о нем навсегда. - Так это ты! - воскликнул Джебс и, упершись в свою подушку, выдержал торжественную паузу. -Семьдесят семь раз ты искажал зевотой лицо -семьдесят семь раз я успокаивал свою совесть: "Увы, сие есть слабость человеческая, следственно, сие прегрешение может быть отпущено!"
The First of the Seventy-First is come.	Но приходит Первое из Семидесяти Первых.
Brethren, execute upon him the judgment written.	Вершите над ним, братья, предписанный суд!
Such honour have all His saints!'	Чести сей удостоены все праведники божьи!