Борис Верхоустинский - Лесное озеро (сборник)

Отец Аввакум машет рукой:

— Ушел, свет, ушел, голубчик, и он… Смотрю я, врач, разглядываю карту, немало дивлюсь — куда неправедные народы деваются: следа нет, точно помелом смело… Несметной ордой нахлынивали, а где теперь? Аттила, Чингисхан?.. Ни царства, ни сильного племени — одна память, да и то черная. Не хочет земля неправду на себе носить. Что мы тевтонам сделали, что они аки агаряне: налезли на нас?

— Культуры разные, — отвечает Марк Павлович, — рано или поздно должны были столкнуться, сталкивались и встарь. Еще нет единой души и нет воли единой у человечества.

— Да, да! — вздыхает отец Аввакум. — А Бельгию, врач, жаль мне до горечи, будто родимую сестру злые люди обидели.

И уходит отец Аввакум восвояси. Гулко стучат порыжелые сапоги по твердой дороге.

Вскоре Марк Павлович получает бумагу о назначении его военным врачом и приказ явиться на сборный пункт.

Уезжает он ночью, возвращается в село на несколько часов — уже в офицерской форме, со шпорами, с шашкой, в фуражке защитного цвета. Вся больница остается на фельдшерицу. Марк Павлович в последний раз принимает больных.

— Следующий!

— Следующий!

Длинною вереницей проходят перед ним мужики в заплатанных армяках, бабы — лапотницы, девушки — ситцевые платочки — все жалуются на свои болести, просят пособить, расспрашивают про войну. И тяжело Марку Павловичу расставаться со всеми ими, такими родными, понятными и близкими, но впереди ожидает дело большое и неизбежное.

После приема он идет в имение. Эмма Гансовна собирает в парке белые грибы. Он козыряет ей и звякает шпорами.

— Узнали?

— О да!

Она смущается.

— Пришел попрощаться с вами, пожалуй, больше-то и не увидимся. Желаю вам всякого благополучия и…

По парку идет в широкополой соломенной шляпе с трубкой в зубах управляющий. Марк Павлович молча кланяется ему и продолжает разговаривать с Эммой Гансовной.

— Давно в селе вы не бывали…

— Она варенье варила, — замечает муж, — некогда было. Так вы на войну?

— Так точно-с.

— Германцы оказались жестокими солдатами, мне стыдно читать про них, — говорит управляющий, попыхивая трубкой.

Марк Павлович кланяется ему и целует на прощание ручку Эммы Гансовны. Ее глаза наполняются слезами.

— Пишите! — кричит она ему в след. — Берегите себя!

Он, обернувшись, козыряет:

— А вы не поминайте лихом!

Он торопился уйти из имения. Около трех берез он останавливается. Гуляют ветры по зеленым холмам, взлетает ввысь быстрокрылая ласточка — все выше, все выше… исчезает из глаз…

Марк Павлович спешит в село: пора уезжать.

«Современный мир» № 8, 1915 г.