Арчибалд Кронин - Замок Броуди

«Ось угла к перпендикуляру»… Нету право, это верх несправедливости, что она должна сидеть и зубрить в такой жаркий день, да еще в воскресенье, когда ей следовало бы пойти на воскресное чтение библии в белом платье с розовым поясом, которое ей сшила мама. Но платье уже износилось, и она из него выросла: она теперь уже совсем взрослая. Мама любила посылать ее в воскресную школу, умытую, в лайковых перчатках. Теперь она никуда не ходит, а все работает, так усердно работает. «Да, папа, я стараюсь вовсю. Что делаешь, делай как следует». Мама всегда наказывала им угождать отцу. А теперь мама умерла. У них нет матери, а у Мэри — ребенка. Мама и ребенок Мэри, оба сидят теперь в облаках, машут ей и поют: «Несси Броуди получит стипендию». Ей хотелось пропеть это тоже во весь голос, но что-то сжимало горло, мешало ей. В последнее время она начинала терять веру в себя. Нет, нет, получить стипендию Лэтта — великое дело для девочки, да еще девочки, которая носит имя Броуди. Великое дело — но и трудное же! Она раньше была уверена в успехе, так уверена, словно груда золотых гиней уже лежала перед ней и все могли это видеть и удивляться ей. Но теперь тайное жуткое сомнение закралось ей в душу. Об этом никто не знал и никто не узнает — вот единственное, что утешало Несси. «Да, папа, у меня все идет великолепно, лучше быть не может. Этот Грирсон не имеет никаких шансов на успех. Я стою у него на дороге. „Лэтта“ уже у меня в кармане». Отцу нравилось, когда она так говорила, он потирал руки и одобрительно улыбался ей, а ей было приятно, что она угодила ему. Она будет скрывать от него свои сомнения так старательно и ловко, что он никогда их не заметит. Она знает, как надо поступать, она ведь умница.

Так. Несси разбиралась в собственной душе, восторгаясь собой, поздравляя сама себя, и ей казалось, что она видит, как текут ее мысли с чудесной плавностью, как они несутся подобно сверкающим, шумящим волнам ослепительного света.

Но вот она внезапно встрепенулась, глаза утратили рассеянное выражение, а лицо — безмятежное спокойствие, и, потирая лоб рукой, она посмотрела на часы. «Господи, о чем я только думаю! Задремала я, что ли? Целый час прошел, а я ничего не повторила!» — пробормотала она сконфуженно. И, покачав головой, недовольная своей слабостью и потерей драгоценного часа, она только что опять принялась за Евклида, как дверь тихонько отворилась, и в комнату вошла ее сестра.

— Вот тебе стакан молока, дорогая, — шепнула Мэри, на цыпочках подходя к столу. — Отец спит, я и подумала, что могу заглянуть к тебе. Молоко холодное-прехолодное, я целый час держала кувшин под краном. Несси взяла стакан из рук сестры и с рассеянным видом начала пить.

— И вправду холодное, — сказала она через минуту. — Оно такое вкусное, как мороженое в жаркий день. Как душно сегодня, Мэри! Мэри легонько прижала ладонь к щеке сестры.

— У тебя горит лицо, — сказала она. — Не хочешь ли погулять полчаса со мной на воздухе?

— А если он проснется и увидит, что я ушла? — возразила Несси, бросив на нее быстрый взгляд. — Ты знаешь, что тебе достанется больше, чем мне. Нет! Я останусь тут. Мне от молока уже стало не так жарко. И потом я должна до пятницы повторить всю эту книгу.

— А как твоя голова? — спросила Мэри после некоторого молчания, во время которого она с беспокойством наблюдала за сестрой.

— Все так же. Она не болит, а как-то немеет.

— Может быть, положить тебе опять компресс из холодной воды с уксусом?

— Не надо, Мэри. Компресс мало помогает. После будущей субботы, когда я выдержу экзамен, мне сразу станет лучше. Это единственное, что может меня вылечить.

— Может быть, твое чего-нибудь еще хочется? Скажи, я принесу.

— Нет, ничего не хочется. Ты такая добрая, Мэри. Просто удивительно, до чего ты добра ко мне, а ведь и тебе много приходится терпеть. Как бы я жила без тебя?

— Ничего особенного я не делаю для тебя, — возразила Мэри грустно. — Хотелось бы делать гораздо больше. Если бы я могла помешать тебе экзаменоваться на стипендию! Но это невозможно.

— Не говори так! — торопливо перебила Несси. — Ты знаешь, что я должна непременно ее получить. Я только об этом и думаю, вот уже полгода, и если бы мне пришлось теперь отказаться от нее, у меня бы разбилось сердце. Я должна ее получить.

— А тебе в самом деле хочется продолжать учение в университете? — спросила Мэри с сомнением.

— Ты только подумай, сколько я занималась, — ответила Несси с волнением. — Как меня заставляли работать! Неужели же все это пропадет напрасно? Надеюсь, что нет. Я так теперь втянулась, что если бы и захотела, не могу остановиться. Иногда у меня такое чувство, как будто что-то меня держит крепко и тащит вперед.