Теодор Драйзер - Финансист. Титан. Стоик. «Трилогия желания» в одном томе [сборник litres]

– О, у меня уже голова идет кругом! – пожаловалась она и весело захлопала в ладоши. Этот жест привлек внимание, когда шарик упал в лунку. – Сколько я получу, если выиграю?

– Мы это сделали! – воскликнул Линд, наблюдавший за крупье. – Восемьсот, двести и двести, – он считал про себя, – но ставка на тринадцать проиграна. То есть мы выиграли около тысячи долларов с учетом вложенных денег. Неплохо для начала? Теперь, если вы последуете моему совету, лучше какое-то время не ставить на «катр премье». Допустим, мы удвоим ставку на тринадцать, проигравшую в прошлый раз, и будем играть по формуле Бейтса. Я покажу вам, что это такое.

Поскольку Линд был известным игроком, вокруг него уже собрались зрители, и Эйлин, незнакомая с премудростями игры, восхищенно наблюдала за ним. Линд увидел улыбку на ее лице и прошептал:

– Какие восхитительные глаза и волосы! Вы сияете, как огромная роза. Ваш блеск затмевает все.

– Право, мистер Линд, что за слова? Или это игра так влияет на вас?

– Нет, только вы! – И он взглядом жадно впился в ее запрокинутое лицо. По-прежнему играя якобы ради Эйлин, он снова удвоил ставку и выложил фишки на тысячу долларов. Эйлин убеждала его играть для себя, чтобы она только смотрела.

– Вы играйте по своей системе, а я буду делать маленькие ставки на разные номера, – предложила она. – Согласны?

– Нет, нет, – пылко ответил он. – Вы моя удача. Храните мои фишки. Если я выиграю, то будет подарок для вас. Если проиграю, это будет за мой счет.

– Как вам будет угодно. На самом деле я плохо знакома с игрой. Но я действительно получу славный подарок, если вы выиграете?

– Получите в любом случае, – прошептал он. – А теперь ставьте деньги на номера, которые я буду называть. Двадцать долларов на семерку. Восемьдесят на тринадцать. Восемьдесят на тридцать. Пятьдесят на двадцать четыре.

Он следовал собственной системе. Холеные руки Эйлин послушно двигались, раскладывая фишки, а зрители застыли в ожидании. Сегодняшним вечером эти двое делали самые высокие ставки. Линд играл вызывающе и проиграл больше тысячи за один круг.

– Ох, бедные денежки! – с насмешливым сочувствием воскликнула Эйлин, пока крупье сгребал фишки.

– Не унывайте, мы вернем их, – пообещал он и бросил кассиру две банкноты по тысяче долларов. – Разменяйте все на фишки.

Кассир отсыпал ему две горсти, которые он положил в подставленные ладони Эйлин.

– Сто долларов на двойку. Сто долларов на четвергу. Сто долларов на шестерку. Сто долларов на восьмерку.

Фишки были пятидолларовыми, поэтому Эйлин быстро выкладывала маленькие желтые столбики и двигала их на место. Другие игроки снова остановились и стали наблюдать за странной парой. Эйлин, с золотисто-рыжими волосами, румяная, с сияющими глазами, одетая в шелк и кружева, и Линд – прямой как стрела, в снежно-белой рубашке, со смуглым, почти бронзовым лицом, с темными глазами и черными волосами. Вдвоем они выглядели экзотично и волнующе.

– Что это? – спросил подошедший к ним Грайер. – Кто играет? Вы, миссис Каупервуд?

– Мы не играем, – небрежно отозвался Линд. – Мы вместе с миссис Каупервуд разрабатываем формулу.

Эйлин улыбнулась. Она наконец-то находилась в своей стихии. Она начала сиять, начала привлекать внимание.

– Сто долларов на двенадцать. Сто долларов на восемнадцать. Сто долларов на двадцать шесть.

– Святые небеса, что вы затеяли, Линд? – воскликнул Лорд, оставивший миссис Рис и подошедший к ним. Она пошла следом. Вокруг собирались незнакомые люди. В игорном доме наступило самое жаркое время – два часа ночи, и залы были полны.

– Как интересно! – заметила мисс Лэнман, стоявшая на другом краю стола и делавшая мелкие ставки. Маккиббен, который находился рядом с ней, тоже взял паузу. – Они играют по-крупному. Только посмотрите на эти деньги! Какие отважные люди!

Округлые руки Эйлин быстро двигались над столом.

– Посмотрите, какие купюры он обменивает! – Линд достал толстую пачку желтых банкнот и разложил деньги перед кассиром. – Поразительная пара, не так ли?

Теперь игровой стол был почти полностью покрыт золотыми фишками Линда, сложенными в аккуратные столбики. Он стал играть по «системе Мазарини», которая должна была принести ему пять к одному и, возможно, сорвать банк. Вокруг стола собралась целая толпа; лица слабо светились в искусственном свете. Здесь и там можно было слышать тихие восклицания: «Ва-банк!» Линд был восхитительно спокоен; он выпрямил спину и выпятил грудь. Его глаза горели строгим огнем; он держал в зубах нераскуренную сигарету. Эйлин была возбуждена, как ребенок, и рада снова оказаться в центре внимания. Лорд с симпатией посмотрел на нее. Она ему нравилась. «Пусть повеселится, – думал он. – Время от времени это полезно для нее; но Линд поступает по-дурацки, когда выставляет себя напоказ и рискует такими деньгами».