Ольга Токарчук - Веди свой плуг над костями мертвых

— Во Вроцлав! — воскликнула я. — Как вы можете так говорить! Это входит в обязанности местной Полиции, я знаю закон.

— О! — иронически улыбнулся он. — И вы мне тут будете рассказывать, что входит в мои обязанности, а что нет?

В воображении я уже увидела наши войска, расположенные на равнине и готовые к битве.

— Да, с удовольствием, — я уже было собралась произнести длинную речь.

Он запаниковал и взглянул на часы, и пришел в себя, пряча свое пренебрежение.

— Да ладно, мы рассмотрим это дело, — равнодушно сказал Комендант через мгновение, начал собирать со стола бумаги и складывать их в портфель. Выскользнул.

И тогда я подумала, что он мне не нравится. Более того, почувствовала внезапный приток пренебрежения к нему, жгучего, как хрен.

Он решительно поднялся из-за стола, и я увидела, что у него огромное брюхо, которое не мог охватить кожаный форменный ремень. Стесняясь, он прятал свой живот где-то внизу, в неудобной, забытой области гениталий. Шнурки на его обуви были развязаны, видимо, он сбросил ботинки под столом. Сейчас надо было поскорее обуться.

— Можно узнать дату вашего рождения? — вежливо спросила я уже с порога.

Он остановился, озадаченный.

— А зачем она вам? — спросил подозрительно, открывая передо мной дверь в коридор.

— Я составляю Гороскопы, — сказала я. — Хотите? Могу и ваш составить.

На его лице появилась веселая улыбка.

— Нет. Спасибо. Меня астрология не интересует.

— Вы узнаете, чего можно ожидать в жизни. Не хотите?

Тогда он заговорщицки посмотрел на дежурного полицейского, сидевшего на проходной и, улыбаясь иронически, будто участвуя в забавной детской игре, продиктовал мне все данные. Я записала их, поблагодарила и, надевая капюшон куртки на голову, двинулась к выходу. У дверей успела услышать, как оба фыркнули от смеха, и меня догнали похожи на карканье слова:

— Психопатка ненормальная.

В тот же вечер, сразу после заката, Пес Большой Ступни начал выть снова. Воздух стал голубым, острым как бритва. Матовый, низкий голос наполнял его тревогой. Смерть у ворот, подумала я. Но смерть всегда у наших ворот, в любое время дня или Ночи, ответила я себе. Потому лучше разговаривать с самим собой. По крайней мере, не бывает никаких недоразумений. Я устроилась на диванчике в кухне и лежала, потому что не могла делать ничего другого, только слушать этот пронзительный звук. Когда несколько дней назад я пошла к Большой Ступне, чтобы вмешаться, он меня даже домой не пустил, сказал, чтобы я не совала нос в чужие дела. Правда, этот жестокий Мужчина выпустил Суку на несколько часов, но потом все равно закрыл ее в темноте, где она снова выла целую Ночь.

Поэтому я лежала на диване, пытаясь думать о другом, но у меня, конечно, ничего не получалось. Чувствовала, как к мышцам приливает беспокойная, вибрирующая энергия, еще немного — и она разорвет мне ноги.

Я вскочила с дивана, обула сапоги и надела куртку, схватила молоток и металлический прут, и еще разные Орудия, попавшие мне под руку. Через мгновение, запыхавшись, я стояла под сараем Большой Ступни. Его не было дома, в окнах не было света, из трубы не вился дым. Запер Собаку и исчез. Неизвестно, когда вернется. И даже если бы он был дома, я сделала бы то же самое. Через несколько минут усилий, от которых я совершенно взмокла, мне удалось разбить деревянные двери — доски у замка разошлись, и я отодвинула засов. Внутри было темно и влажно, валялись какие-то старые, ржавые велосипеды, лежали пластиковые бочки и прочий хлам. Сука стояла на куче досок, привязанная за шею веревкой к стене. Мне еще бросилась в глаза кучка ее дерьма, видимо, она всегда гадила на том же месте. Собака робко виляла хвостом. Смотрела на меня влажными глазами, счастливая. Я отрезала веревку, взяла Пса на руки, и мы пошли домой. Пока я не знала, что сделаю. Иногда, когда Человека охватывает Гнев, все кажется ему очевидным и простым. Гнев вводит порядок, показывает мир в реальном масштабе, в Гневе возвращается дар Ясновидения, который сложно получить в другом состоянии.

Я поставила ее на пол в кухне и удивилась, насколько она мала и тщедушна. Судя по ее голосу, этому мрачному вою, можно было бы ожидать, что это Пес размером со Спаниеля. А это был один из тех местных Псов, о которых говорят Страшко Судетское, потому что они не слишком хороши. Небольшие, на тоненьких ножках, часто кривоватых, серо-бурой масти, со склонностью к полноте, а прежде всего — с заметным недостатком прикуса. Ну, что же, красотой она явно не грешила, эта ночная певица.