Андрэ Моруа - Прометей, или Жизнь Бальзака

Провал "Вотрена" был тяжелым ударом для всего "небесного семейства". Из-за безденежья Сюрвиль не может ни прокладывать каналы, ни строить железные дороги, и от этого он совсем теряет голову, становится все более раздражительным и вспыльчивым. Он "со всеми на ножах и рычит как лев", пишет теща своим живописным слогом. Жен", которую он оскорбляет, в утешение себе говорит дочерям, что у него "мостовое настроение". После резких выходок Сюрвиль чувствует угрызения совести и готов просить прощения, но характер у него гордый, а Лора обидчива, "так что лед все не тает". Бедняжка Лора! Ей уже не двадцать лет, она постарела, красота увяла; ее одолевают печальные мысли об ушедшей молодости, о потерянных возможностях. По счастью, ее дочь Софи так мила и нежна с матерью. Она тоже твердит: "Это все мост виноват!" И в самом деле, инженер Сюрвиль достоин жалости. Он работает день и ночь, и все же он на грани разорения. У зятя госпожи Бальзак и шурина Оноре Бальзака положение трудное. Лора это прекрасно понимает; она признает, что ее муж - славный человек, но не блещет талантами, больше всех дарований он наделен сердечным жаром. После очередной супружеской стычки она говорит служанке: "Вот они, прелести супружеского счастья!" Она отказывается от балов, от вечеров, от спектаклей; она начинает беспокоиться о замужестве дочерей. Словом, Лора Сюрвиль становится такой же, какой была когда-то в Вильпаризи ее мать.

Оноре доставил им обеим много беспокойства. После запрещения "Вотрена" Лора дала ему взаймы шестьдесят франков из той скромной суммы в пятьсот франков, которую муж выдавал ей ежемесячно "на стол". Если бы Сюрвиль узнал об этом, какую сцену ревности он устроил бы! А когда Бальзак заболел от неудачи в театре, Лора храбро приняла его в свой дом, уложила в постель, обеспечила ему хороший уход, но зачастую слышала за это укоры мужа: "Я же тебе говорил, что так и будет!" Госпожа Бальзак пишет: "Ты и представить себе не можешь, сколько "Вотрен" причинил мне горя (о деньгах я уже не говорю)! Репутация Оноре погибла! Теперь он конченый человек, если только новой своей пьесой не завоюет блестящего успеха". Можно подумать, что дело происходит в Байе в 1820 году. Мать величайшего в мире романиста портит себе из-за него кровь, как и во времена "Наследницы Бирага" или "Арденнского викария".

XXVII. АРЬЕРГАРДНЫЕ БОИ

Одно из несчастий высокого ума состоит

в том, что он неизбежно понимает все - и

пороки и добродетели.

Бальзак

Вполне естественно, что великий писатель, страдающий оттого, что у него нет морального и общественного престижа, на который он имеет право, иной раз мечтает об апофеозе Вольтера. В 1839 году Бальзак, казалось ему, нашел свое "дело Каласа". Спасти невиновного - задача не менее славная, чем создать образ бандита. Дело Пейтеля привлекло внимание Бальзака, потому что он знал обвиняемого. Он встречался с ним в Париже в 1831 и 1832 годах, когда Пейтель, тогда еще очень молодой человек, приобрел пай в журнале "Волер" и вел в нем театральное обозрение. Пейтель казался ему человеком тщеславным, горячим, вспыльчивым, но добрым. Расставшись с Парижем, Пейтель работал у нотариуса в Лионе, потом в Маконе и наконец устроился нотариусом в Бела. 7 мая 1838 года он женился на креолке Фелиси Алькасар, "бесспорно привлекательной особе, - пишет Перрод. - Она была смуглянка, как все женщины, родившиеся на Антильских островах, где в минуты страстного волнения девичьи щеки пылают, скрадывая матовую бледность, свойственную этим хрупким созданиям. Она была капризна и переменчива". Даже в родной семье ее считали "лживым и очень опасным существом".

В ночь с 1 на 2 ноября 1838 года Пейтель внезапно разбудил практикующего в Белэ врача Мартеля - он привез к нему из Макона свою молодую жену, смертельно раненную, и умолял врача оказать ей помощь. Он заявил, что его слуга Луи Рей выстрелил из пистолета по фаэтону; увидев, что госпожа Пейтель ранена, нотариус бросился преследовать убийцу. Как всегда во время поездок, он был вооружен шахтерским молотком и этим молотком ударил Луи Рея. "Не знаю, сколько ударов я нанес ему По голове, пока он не упал у моих ног".

Жандармерия и судебные власти не поверили объяснениям Пейтеля. Общественное мнение Белэ настроено было крайне враждебно по отношению к этому нотариусу, чужаку, недавно поселившемуся в городе. На судебное следствие оказали влияние политические страсти. Обвинительный акт создал некую воображаемую фигуру Пейтеля, человека скрытного, лицемерного, который вел в Париже распутную жизнь, промотал свое состояние и женился на очень богатой дурнушке (что было неверно), желая раздобыть таким образом деньги на покупку нотариальной конторы. Бальзак и Гаварни, которые знали Пейтеля, не могли поверить, что он был таким чудовищем, каким изображала его прокуратура. Когда суд присяжных в Бурке приговорил Пейтеля к смертной казни, оба друга поехали навестить его в тюрьме, а Бальзак, встав на его защиту, написал длинное "Письмо о процессе Пейтеля, белэйского нотариуса".