Роберт Говард - Стервятники Техаса

Шериф нашел Хопкинса в салуне «Золотой орел».

— Я пришел просить вас об одолжении, полковник, — сразу начал он. — Я хотел бы, если возможно, отложить на день дознание в суде. Я разговаривал с Джоелем Миллером. Он раскалывается. Я отделю его от Барлоу и Летчера, чтобы поосновательнее побеседовать с ним. Думаю, он расскажет мне все, что я хочу знать. Прежде чем передавать дело в суд, мне бы хотелось получить его показания, подписанные и заверенные. Перед судьей, перед толпой зрителей, среди которых могут оказаться и его настоящие друзья, и подельники, он может упереться и замолчать. Я не верю, что другие заговорят. А вот Миллер наедине выложит мне всю подноготную этого дела. Он мне доверяет. Но, чтобы его обработать, понадобится время. Полагаю, к завтрашнему вечеру я получу от него полное признание.

— Нам тогда будет гораздо легче, — отметил полковник.

— И еще одно: этих бандитов должен судить представительный суд. Конечно, их ждет смертный приговор, однако теперь нам нужно как можно больше придерживаться буквы закона. А единственный приличный законник в окрестностях — это судья Биксби из Янктона. И мы не можем отказать заключенным в праве на адвоката, хотя лучшим защитником для этого сброда был бы сам дьявол! Я послал человека за судьей. Боюсь, уже совсем стемнеет, когда он доберется до цели, а сюда им — даже если парень сразу найдет Биксби — раньше полуночи не доскакать…

Учитывая все эти обстоятельства, я и прошу отложить разбирательство в суде.

— А что скажут в Вапетоне?

— Большинство старателей — люди разумные. Всегда, конечно, найдется несколько горячих голов, которые захотят взять дело в свои руки, но много вреда они не принесут.

— Хорошо, — согласился Хопкинс. — В конце концов, это твои подопечные, раз твой помощник захватил их. И предстанут они перед судом также за попытку убийства представителя закона. Отложим заседание на послезавтра. Поработай с Джоелем. Если у нас будет подписанное признание с именем главаря банды, в суде оно сыграет решающую роль.

Когда в Вапетоне распространилась новость об отсрочке суда, люди прореагировали на нее по-разному, но большей частью, негативно. В атмосфере чувствовалась напряженность. Работа остановилась — на свои участки отправились единицы. Старатели собирались в барах и салунах и горячо обсуждали случившееся и его последствия. Споры велись на повышенных тонах, доходило дело и до кулаков. Повсюду можно было видеть незнакомые лица: в городок пришли те, кто редко в нем появлялся: шахтеры с рудников, старатели из отдаленных каньонов и сомнительные личности, место жительства и занятия которых трудно было определить.

Позиции споривших сторон различались радикально. Одни заведения заполнял всякий сброд, в других — толпились приверженцы порядка и законности. Но и тут, и там собирались компании хорошо вооруженных мужчин, которые держались особняком и вели какие-то свои негромкие разговоры. Однако большая часть населения Вапетона испытывала самые противоречивые чувства, из которых выделялись подозрительность и неуверенность. Представления о хорошем и скверном у многих все еще были слишком неопределенными. И потому едва ли не девяносто процентов жителей города балансировали между некими полюсами, один из которых вмещал граждан вне всяких подозрений, а другой — закоренелых преступников, и это хрупкое равновесие могло в любой момент качнуться в ту или иную сторону.

Поэтому множество людей бесцельно бродили по улицам с оружием наготове, искоса поглядывая друг на друга. К всеобщему удивлению, надежный защитник законности Стив Коркоран в спорах не участвовал и за порядком не надзирал, а занимался тем, что кочевал из одного злачного заведения в другое и поглощал в изрядных количествах спиртное, хотя оно, по всей видимости, не оказывало на него заметного влияния.

Охватившее городок мучительное напряжение особенно сильно ощущалось в тюрьме. Арестантам каким-то образом стало известно, что комитет бдительности начал свою деятельность и среди судей будут его представители. Джоел Миллер истерически обвинял Миддлтона в двойной игре.

— Заткнись, ублюдок! — оскалился шериф; срывающийся голос выдавал охватившую Миддлтона нервозность. — Ты что, ослеп и не видишь, как твои друзья крутятся поблизости? Чтобы вытащить отсюда ваши поганые шкуры, я собрал людей с холмов. Все они здесь, в Вапетоне. А это сорок хорошо вооруженных бойцов.