Роберт Говард - Рука Нергала

— Кром!!!

Проклятие сорвалось с угрюмо сжатых губ юного воина. Он откинул голову, взмахнув взъерошенной гривой черных волос, и обратил к небу горящие голубые глаза. Они расширились от изумления. Жуткая дрожь суеверного ужаса прошла по его высокой, мощного телосложения фигуре. Воин был широкоплечий, с огромной грудной клеткой, узкобедрый, длинноногий, дочерна загоревший под жгучим солнцем пустошей и почти нагой, если не считать обрывка ткани на бедрах и сандалий с ремнями до голени.

В начале битвы он был на коне, как солдат нерегулярной кавалерии. Но его лошадь, которую он получил от аристократа Мурильо из Коринфии, пала от стрел неприятельских лучников в числе первых, и юноша сражался пешим. Его щит был разбит ударами врагов; он бросил щит и сражался с одним мечом.

Сверху, с прожигаемого солнцем неба над лишенной растительности, продуваемой ветрами туранской степью, где сошлись в безумной ярости схватки две великих армии, явился ужас.

Поле битвы было охвачено заревом заката и промокло насквозь от крови людей. Могучая армия Йилдиза, короля Турана, в которой юный воин служил наемником, пять долгих часов сражалась против закованных в железо легионов Манхассем Хана, мятежного сатрапа Пограничья Заморы, что лежит на севере Турана. И вот теперь, медленно кружа, вниз с кроваво-красного неба спускались неведомые твари. Ничего подобного варвар не видел, и не слышал ни о чем таком в своих многочисленных скитаниях. Это были черные призрачные чудовища, парящие на широких перепончатых крыльях, как у летучих мышей.

Две армии продолжали сражаться, не замечая их. Только Конан, который находился на невысоком холме, окруженный телами врагов, сраженных его мечом, увидел, как они спускаются с окрашенного закатом неба.

Опершись на меч, с которого капала кровь, и позволив утомленным рукам немного отдохнуть, он уставился на жутких призраков. Ибо они казались более призрачными, нежели материальными — полупрозрачными, как клубы ядовитого черного дыма или призрачные тени гигантских летучих мышей-вампиров. Узкие щели глаз пылали злым зеленым огнем в черных призрачных фигурах.

В тот миг, когда Конан заметил их, и волосы у него на загривке встали дыбом от ужаса перед сверхъестественным, что присущ варварам, чудовища ринулись вниз, на поле битвы — как стервятники на кровь. Ринулись убивать.

Крики боли и страха раздались среди армии короля Йилдиза, когда черные тени набросились на их ряды. Куда бы ни падал черный дьявол, он оставлял за собой труп. Их были сотни, и ряды усталых воинов туранской армии рассыпались. Солдаты падали, спотыкались, бежали, в панике побросав оружие.

— Сражайтесь, псы! Стойте и сражайтесь! — громовым ревом отдавая приказы, высокий человек верхом на огромной черной кобыле пытался сохранить ломающиеся линии. Конан заметил блеск посеребренной кольчуги под богатым голубым плащом, лицо с ястребиным носом и черной бородой, величественное и жесткое под остроконечным стальным шлемом, в котором кровавое солнце отражалось как в зеркале. Он знал, что этот человек — Бакра из Акифа, генерал короля Йилдиза.

С раскатистым проклятием гордый командующий выхватил кривую саблю и ударил всей плоскостью клинка. Быть может, ему бы удалось восстановить ряды, но одна из дьявольских теней ринулась на него со спины. Тварь окутала его полупрозрачными дымчатыми крыльями — смертельное объятие. Генерал окаменел. Конан видел его лицо, которое внезапно побледнело, его застывшие глаза, полные ужаса — видел сквозь окружающие человека крылья, как белую маску сквозь вуаль из тонкого черного кружева.