Андрей Логунов - Шизоград. Город абсурда

Указательный показал ноготь и потребовал соответствия полей. Ему было непонятно, как это кончик края торчал из-под ширмы, где сидел рассказчик. Помощники, читающие речь, задом наперед взяли отгул и сегодня тренировали умы в полуденных трубах. Соответствия не было, и Указательный разгруппировал старый приток, а экспедиция в нужных количествах хвалилась искусством принятия решений. Средний, увидев такой расклад, выдавил из себя некоторые красивые виды. Этого было достаточно, чтобы собраться всем на выходных и отдохнуть на природе. Достав телефон и посмотрев на треснувший корпус, один из пальцев невзначай тронул кончик выступа. Раздались голоса и посерьёзнее заварушки на пиру гномов. Это было даже без огня, а просто на коленях. Сегодня автомобиль не повернул бы в том направлении, и вылет по трем фонарным расстояниям медленно охладил приближающуюся в его сторону бабочку.

Мизинец предложил всем начать приседания в строго отведённое время. Указательный его поддержал, но делать предпочёл дела в своё время и в своем месте. Три пальца – Мизинец, Средний и Безымянный начали приседания в соответствии с нормативами разработчиков посадочных станций. Хрустящими звуками отвлекали ворон, а потом пошла сладость. В это тяжело было поверить Указательному, но сам он, конечно же, об этом слышал.

Пришло время идти навстречу судьбе. Средний палец подался вперёд и восхитился тем, как сзади восприняли его подачу яркими букетами. Безымянный соглашался практически всеми распечатками, приклеенными на стенах. Этого и добивался Мизинец, поэтому злорадно горевал в тени старого умного дуба. Так продолжалось ещё несколько минут, пока все пальцы руки не собрались в ряд и поклоном дали понять, что концепция сегодня будет позже обычного.

На стол поставили горячую кружку компота, и все принялись внимательно всматриваться в судьбоносные начинания. Указательный первым попробовал температуру и предположил, что самолёты летают слишком низко. Безымянный не хотел отставать в сообразительности, поэтому изготовил некую концепцию благотворительных заносов. К нему присоединился мизинец, и компанию они называли по образу того, в чём состоит свет листьев летнего солнца. Средний был одиночкой, поэтому устроил со всеми вместе пикет поддержки малых возвращений. Так продолжалось целых пятнадцать минут, пока уставшие митинги не раскрылись перед звуками распознавания материала. В чём была соль, ответить тоже никто не смог, и дельфины запели песню про поход в лесных зарослях. Заросли, конечно же, были очень густыми, словно бровь в ожидании бороды, поэтому песня длилась три сезона с перерывами на поход в атмосферное явление.

В нужный момент прислали уведомление о новых подходах. Указательный сфотографировал макет и показал остальным, как он выглядел на празднике знаменитостей. Вертикальные ряды приняли положение об отставке правительства, и Средний откинулся на кресле. Ему было неудобно перед остальными и, завинчивая саморез, он обдумывал пути примирения семьи.

Мизинец потерялся в трех липах и принял на себя удар скоростного стандарта. В тот момент все принимали удары, и ему было мягче всего лежать на поверхности изменений. В этот момент он предложил всем собрать впечатление в книге отзывов и соорудить живую лестницу в центре ладони. Все послушно доверились его начинаниям и стали носить сухие ветви для костра. Закон запрещал некоторые вещи, поэтому их избегали с рождения. Пальцы об этом не думали, а зарисовывали эффективность норм постройки лестницы в тех форматах, которые ещё не видели свет.

Средний принёс коллекцию монет и купил на них сладкую вату. Есть он её не мог, но отпустить на волю решился не сразу. Сначала, уйдя в обратную сторону от Безымянного пальца, он вытянул паузу, а когда Мизинец стал обращать своё внимание в центр постройки просто притворился, что уже отдыхал на крыше. Такими темпами они соорудили некое подобие отправителей и вышли за грань получше для собора запаха фломастеров.

За их пространство тянулась целая жизнь ярких бутафорских покупок. Это было лишним приглашением, и вникать никто не стал. Но лестница в центре росла, пусть и воображала из себя невесть что. Когда запеканка прилипла к железной поверхности, пошёл неприятный звук увеличенных лекарств. Для профилактики нужно было несколько раз надавить на спрей, и он отвечал зовом кукушки на небольших каблуках. В остальном же всё шло, как и должно. Стройка не останавливалась ни на миллиметр. А документы оформляли через другие инстанции. В подавляющем большинстве отключили воду, и пришлось лезть с верёвкой на поясе, подсвечивая руки мелкими раздражениями.