Тодор Кондов - Передает «Боевой»

— Садись, господин Попов, садись. Поговорим.

— Господин следователь, мне не десять лет. Я много раз сидел в тюрьме, и не рассчитывайте, что побоями, ледяной водой и пытками заставите меня заговорить. Я ничего не знаю. Ничего. А если бы даже и знал, ничего не сказал бы. Вот так-то. Мне больше нечего добавить.

— Молдованова оказалась разумной, господин Попов. Она сразу рассказала нам, как вы организовали побег Эмила.

— Да ну?!

— Господин Попов, ты, бывший учитель, должен быть честным. Мы все равно все узнаем.

Петров вел допрос вяло, зная, что все равно ничего не добьется. Задавал провокационные вопросы, но ответы ничего не давали ему. Он рассчитывал на случайно вырвавшееся слово, на случайное отклонение от первоначальной позиции. Нет, и это не дало результатов. Когда ввели Молдованову, дед Никола не удержался и воскликнул:

— Господи, девочка моя, да что же они с тобой сделали!

Мария всеми силами старалась, не расплакаться. Наступал кульминационный с точки зрения психологии момент. Петров решил перейти в атаку:

— Ну, сейчас перед господином Поповым скажешь, как вы организовали побег Эмила?

Мария в ответ только улыбнулась:

— Почему же господин Попов не рассказал вам? Я ничего не знаю.

Петров приказал увести Молдованову. И старика. В сущности, он дал им возможность осведомить друг друга о том, кто что говорил.

Потом он занялся Марусей. Затем Белиной. Эти женщины наверняка знают что-нибудь. И пока шло следствие, пока избитые женщины лежали на цементном полу, а Гармидол спрашивал, бить ли еще или же можно выпить, Петров думал о другом…

— Господин Гешев, все уже поздравили вас — вы обнаружили радиостанцию большевиков. — Петров наклонился к своему шефу и почти касался губами его уха. Певица кричала с эстрады, а трое цыган кружились за ее спиной. Со стороны кухни доносились крики официантов, и это раздражало.

— Господин Гешев, если мы не сумеем схватить остальных советских агентов в Софии, разве это успех? Господин Гешев, давайте найдем способ проникнуть в их дипломатическую миссию. Давайте докажем существование большого заговора против нас, против его величества. Давайте найдем способ… будто Пеев продолжает действовать, хотя он и арестован.

— А он и продолжает действовать! Ты разве узнал что-нибудь от своих арестованных? Не узнал. А я узнал. Сегодня вечером будет представление. Сегодня часам к пяти пойди в Борисовский сад, к озеру. Постой там и понаблюдай. Увидишь такой театр! А потом снова приходи пить и увидишь, как все устроится.

Петров разделял восторги и страх шефа, но никак не мог понять причин этого. Будучи полицейским, и притом неплохим, из патриотизма пойдя работать на эту бойню, как он называл Дирекцию полиции, он ни в чем не находил опоры, кроме как в чувстве страха перед коммунистами. Неужели и Гешев действует так только потому, что боится?!

— Петров, теперь уходи. У меня здесь должна состояться еще одна встреча. И не спрашивай с кем — ты его не знаешь. Красная цена этому человеку пол-литра ракии, но он может сделать такое дело, что и ордена не жаль. Напоминаю: завтра в пять будь в Борисовском саду около озера. Понял?

Следователь ушел обиженный: его не выслушали, не приняли его предложения. Даже не поинтересовались, в чем оно заключается. Ни Гешев, ни господин Козаров. Неужели коммунисты правы и теперешняя ситуация в их пользу?

Гешев проводил следователя взглядом. Рядом с ним шел еще один агент. Значит, Петров не смеет ходить в одиночку. И правильно делает. София начинает становиться опасной для агентов его величества. Теперь она станет негостеприимной и для других. Они чувствуют себя слишком свободно, но перестанут верить в свою безопасность.

Если бы Пеев сказал хоть что-нибудь! Гешев не верил, что гестапо вырвет у него какие-нибудь показания. Ну хотя бы о генералах, включившихся в систему советской разведки! Их было двое, и обоих вывели из строя. Один уже мертв, а другой служит неизвестно кому ширмой. А что, если Никифоров умрет? Нет, Никифорова надо как можно скорее выпустить на свободу. Создать вокруг него атмосферу мнимого спокойствия. Приставить к нему филеров и агентов и выяснить, действительно ли «Журин» заместитель «Боевого». Да, надо идти по этому пути. Надо исчерпать их терпение и средства наблюдения и заставить их раскрыть карты.

— Господин Гешев…

Это был один из тех, у кого нет ни имени, ни профессии. Человек из трактира. Великан в поношенном пальто, грязной сорочке, с дрожащими ручищами. Очевидно, никто не дал ему выпить в долг, а у него без этого нет сил.