Уилбур Смит - Тени Солнца

Керри выпрямился. Холод внутри теперь горел, будто сухой лед.

Раффи и Жак ждали его снаружи.

— Где он? — тихо спросил Брюс.

— Ушел.

— Куда?

— Туда. — Жак указал на юго-восток. — Я прошел по следам.

Брюс подошел к «форду» и взял с пола винтовку. Открыв бардачок, он вынул оттуда две запасные обоймы.

Раффи пошел за ним.

— У него алмазы, босс.

— Да, — сказал Брюс и проверил заряд винтовки. Алмазы уже не имели значения.

— Вы за ним, босс?

Керри не ответил и посмотрел на небо. Солнце склонялось к горизонту, а вокруг него собирались тучи.

— Раффи, останься с ней, — тихо сказал он. — Смотри, чтобы она не мерзла.

Сержант-майор кивнул.

— Кто здесь лучший следопыт?

— Жак. Он до войны работал на сафари.

Брюс повернулся к Жаку. Щупальца холода протянулись ко всем клеточкам тела и доползли до сознания.

— Когда это случилось?

— Примерно через час, как вы уехали, — ответил Жак.

Прошло восемь часов. Большой разрыв.

— Бери след, — тихо сказал Брюс.

След каблуков Хендри глубоко отпечатался в земле, размягченной ночным дождем, так что погоня продвигалась быстро.

Наблюдая за работой Жака, Брюс ощутил, что волнение спадает. Следы были так хорошо различимы, что никаких особых умений не требовалось, но, судя по всему, сержант хорошо знал свое дело и двигался быстро, плавно и сосредоточенно, согнувшись почти пополам, иногда вскидывая голову, чтобы уточнить направление, и время от времени наклоняясь и прикасаясь к земле, чтобы определить ее состояние.

Через лес, заросший пучками травы, держась строго на юго-восток, Хендри вел их прямиком к родезийской границе. После первых двух часов погони Брюс понял, что они не нагоняют беглеца. Хендри все так же опережал их на восемь часов, а при его скорости это означало около тридцати миль.

Брюс оглянулся. Солнце просвечивало сквозь щель между двумя огромными грядами дождевых облаков. Все, что может задержать погоню, — время и дождь.

Время… До наступления темноты оставалось часа два, а потом придется остановиться.

Дождь… Огромные черно-синие тучи наливались влагой. Несколько раз внутри их вспыхнула молния, а через десять секунд гремел гром. Если ночью еще раз прольется дождь, след размоет совсем.

— Надо поторапливаться, — сказал Брюс.

Сержант Жак выпрямился и посмотрел на Брюса, как на незнакомца. Он совершенно забыл о его существовании.

— Земля твердеет. — Жак показал след. Почва стала более плотной и песчаной, и каблуки Хендри уже не пробивали корку. — Бесполезно идти по такому следу.

Брюс снова оглянулся на угрожающую громаду туч.

— Рискнем, — решил он.

— Как скажете, — проворчал Жак, перевесил винтовку на другое плечо, подтянул ремень и поглубже нахлобучил каску.

— Allez! [19] Вперед! ( фр .)

Они побежали рысцой по лесу на юго-восток. На протяжении мили тело Брюса двигалось как будто само, подчиняясь ритму, а сознание было занято совсем другим.

Он думал о Уолли Хендри: снова увидел его маленькие глазки, полускрытые одутловатыми веками, тонкие и безжалостные губы, отвратительную рыжую щетину на подбородке. Брюс почти чувствовал его запах, и ноздри задергались, вспомнив, как мерзко воняет этот рыжеволосый подонок. «В грязном теле — грязная душа, — подумал он. — Есть что-то еще. — Внезапно Брюс улыбнулся: — Ну конечно, зубы, похожие на волчьи».

Ненависть к Уолли Хендри переполнила Керри, сдавливая горло, покалывая кончики пальцев и придавая силу ногам. Впрочем, пальцы покалывало не только от ненависти, но и от волнения.

«Какая сложная штука — человек, — рассуждал Брюс. — Он никогда не может испытывать только одно чувство, к нему примешиваются и другие, смазывая картину. Вот я сейчас охочусь за тем, кого люто ненавижу, и получаю от этого удовольствие. И что такое ненависть по сравнению с возбуждением от охоты на самую опасную и хитрую дичь! Мне всегда нравилась погоня. Это сидит во мне с самого рождения — во мне течет кровь тех, кто охотился и сражался за саму Африку. Охота на этого мерзавца принесет мне удовольствие. Уж если кто и заслужил смерти, то это Уолли Хендри. Я истец, судья и палач в одном лице».

Сержант Жак остановился так резко, что Брюс налетел на него и оба чуть не упали.

— Что такое? — спросил Брюс, придя в себя.

— Смотрите!

Земля впереди была вся разбита и вытоптана.

— Зебра, — простонал Брюс, узнав круглые нераздвоенные копыта. — Черт побери!

— Большое стадо, — подтвердил Жак. — Шло на пастбище.