Карло Гольдони: Трактирщица

Граф . На-ка вот тебе. Это цехин. Пусть он даст тебе другой.

Фабрицио . Спасибо, ваше сиятельство. (Маркизу.) Ваша светлость…

Маркиз . Я не бросаю денег на ветер. Убирайся!

Фабрицио (маркизу). Дай вам бог, ваша светлость. (В сторону.) Без дураков! Когда ты не у себя в имении, припасай не титулы, а денежки, если хочешь, чтоб тебя уважали. (Уходит.)

Маркиз и граф.

Маркиз . Вы думаете взять надо мною верх подачками? Ничего не выйдет! Мое имя значит больше, чем все ваши цехины.

Граф . Я ценю не то, что значит. Я ценю то, что можно тратить.

Маркиз . Ну, и тратьте себе напропалую. Мирандолина вас не уважает.

Граф . Вы думаете, вас она уважает за вашу необыкновенную знатность? Деньги нужны, деньги!

Маркиз . Какие там деньги! Нужно покровительство. Нужно уметь при встрече сделать приятное.

Граф . Ну да! Нужно уметь при встрече швырнуть сто дублонов.

Маркиз . Нужно суметь внушить к себе уважение.

Граф . Все станут уважать, если денег будет вдоволь.

Маркиз . Вы сами не знаете, что говорите!

Граф . Лучше вас знаю!

Те же и кавалер Рипафратта.

Кавалер (выходит из своей комнаты). Что за шум, друзья? Между вами вышла какая-нибудь размолвка?

Граф . Поспорили тут слегка по одному важному поводу.

Маркиз (иронически). Граф оспаривает значение знатного рода.

Граф . Я вовсе не отрицаю роли знатности. Я просто говорю, что нужны деньги, чтобы исполнять свои прихоти.

Кавалер . Ну конечно же, милый маркиз!

Маркиз . Ладно! Поговорим о другом.

Кавалер . Почему загорелся у вас спор?

Граф . По самой смешной причине.

Маркиз . Еще бы! Графу все смешно.

Граф . Синьор маркиз любит нашу хозяйку. Я люблю ее еще больше. Он требует ответа на чувство потому, видите ли, что он знатен. Я же надеюсь на взаимность — за свое внимание. Разве не смешно? Как вам кажется?

Маркиз . Нужно знать, что я беру на себя, оказывая ей покровительство.

Граф (кавалеру). Он покровительствует, а я трачу.

Кавалер . Право, из-за таких пустяков и спорить нечего. Ругаться из-за бабы? Выходить из себя из-за бабы? Прямо-таки слушать противно. Баба! Чтобы я из-за баб с кем-нибудь поссорился? Дудки! Никогда не любил их, никогда ни во что не ставил и всегда думал, что бабы для мужчин — просто напасть.

Маркиз . Ну, что касается Мирандолины, у нее есть очень большие достоинства.

Граф . Вот тут-то синьор маркиз, несомненно, прав. Наша хозяйка по-настоящему мила.

Маркиз . Раз я ее люблю, то можете быть уверены, что в ней есть что-то необыкновенное.

Кавалер . Смешно, право! Что в ней необыкновенного, чего не было бы в любой другой бабе?

Маркиз . Она так и влечет к себе приветливостью.

Граф . Она хороша собою, умеет говорить, со вкусом и изящно одевается.

Кавалер . Все это гроша медного не стоит. Три дня я в этой гостинице и ничего такого в ней не углядел.

Граф . Присмотритесь получше — может быть, найдете.

Кавалер . Чепуха! Смотрел как следует. Баба как баба.

Маркиз . Вовсе нет! Не такая, как все! Я бывал в кругу самых знатных дам. Ни в одной из них красота и любезность не соединялись так счастливо, как в Мирандолине.

Граф . Черт возьми! У меня никогда не было недостатка в дамском обществе. Я знаю все женские слабости и изъяны. Вот я не мог коснуться даже пальчика Мирандолины — а ведь сколько ухаживал и сколько тратил.

Кавалер . Притворство все это, тонкое притворство. Несчастные вы слепцы! Вы верите ей? Да? А меня бы она не надула. Бабы! К черту их всех.

Граф . Неужели вы никогда не были влюблены?

Кавалер . Влюблен? Никогда! И никогда не буду! Ведь как хотели меня окрутить — всё вверх дном ставили! Ни черта не вышло!

Маркиз . Но ведь вы единственный представитель своего рода. Неужели вы не хотите подумать о продолжении фамилии?

Кавалер . Много раз думал. Но как только вспомню, что нужно терпеть возле себя бабу, чтобы иметь детей, — мигом всякий аппетит пропадает.