Карло Гольдони: Новая квартира

Менегина.Небольшая? Эта квартира? Разве в ней нет четырех комнат по эту сторону?

Андзолетто.Но, видите ли, милая моя, эти комнаты — для меня с женой.

Менегина.Ну, конечно, все для нее! Ей — целый апартамент, четыре комнаты в ряд, а меня, бедную, в темный чулан!

Андзолетто.Какой же это чулан? У вас прекрасная комната, большая, светлая, с двумя балконами — жаловаться не приходится.

Менегина.Что и говорить! А выйдешь на балкон, никого не увидишь, кроме кошек, мышей, ящериц да помойки, от которой с души воротит.

Фабрицио (Менегине).А синьоре Менегине хотелось бы посмотреть, кто проходит мимо. Не правда ли?

Менегина.Дорогой синьор, не суйтесь не в свое дело,

Андзолетто.Если вам захочется посидеть на балконе иной раз, скажем, после обеда, так разве вы не можете прийти сюда?

Менегина.Будьте покойны, в ваши комнаты я не пойду.

Андзолетто.Менегина, нужно стараться заслужить хорошее отношение. Как вы хотите, чтобы жена моя была с вами ласкова, если вы так невежливы и грубы?

Менегина.Пожалуйста, пусть и не старается, я в этом не нуждаюсь. Я ведь знаю, что она меня терпеть не может. Но мы квиты. Я ее тоже терпеть не могу.

Андзолетто.И вы смеете говорить это мне?

Менегина.Говорю прямо, братец, и притом вам прямо в лицо, а не через кого-нибудь третьего.

Фабрицио.Искренность — большое достоинство.

Андзолетто.Да что вам сделала моя жена? Что вы имеете против нее? Что вы имеете против меня?

Менегина.А вы думаете, приятно мне видеть невестку в доме? Пока была жива моя бедная маменька, хозяйкой в доме была я; год, что мы жили вдвоем с вами, я тоже, могу сказать, была хозяйкой. А теперь пожалует в дом ее милость синьора Чечилия, начнет распоряжаться, заберет в руки бразды правления, и мне, если хоть пара башмаков понадобится, придется идти к ней с поклоном.

Фабрицио.Синьора Чечилия — особа рассудительная; но, разумеется, девушка должна уступать замужней.

Менегина.Не угодно ли вам, дорогой синьор, немного помолчать? (В сторону.) До того он меня бесит! Прямо задушила бы его!

Андзолетто.Что же, мне из-за вас холостым оставаться?

Менегина.Надо было сперва выдать меня.

Фабрицио.Это вы правильно рассудили.

Менегина.Да уж там правильно или неправильно, а только, по-моему, так.

Андзолетто.Если бы представился хороший случай, я бы это устроил.

Менегина.А разве не подвертывался случай?

Андзолетто.Кто же это? Уж не Лоренцино ли?

Менегина.Ну да, Лоренцино. А вы отказали.

Андзолетто.Отказал, потому что нахожу партию неподходящей.

Менегина.Подумаешь, фасон какой! Да кто же, по-вашему, возьмет меня? Граф какой-нибудь? Или кавалер? Какое приданое вы мне дадите? Небось, то самое, которое принесла вам ее милость синьора Чечилия: всего ничего!

Андзолетто.Я вправе поступать, как мне угодно. Никто мне не указчик. Я хозяин в доме.

Менегина.А с вами и я, и под начало к невестке не пойду.

Андзолетто.Что же вы будете делать, любезнейшая синьора?

Менегина.Уйду жить к дядюшке.

Андзолетто.Если вы навестите его, или хотя бы только поклонитесь ему, или даже просто взглянете на него — вы мне не сестра больше; так и считайте, что брат ваш умер для вас.

Фабрицио (к Андзолетто).Ну, это, простите, чрезмерная суровость!

Менегина.Да помолчите вы, синьор, сделайте милость! Брат мой сам знает, что говорит. Если я пойду к дяде, это значит, что я буду в доме его врага, потому что дядюшка мой — человек порядка, с доброй славой. Он видеть не может, как его племянник зря бросает деньги и служит посмешищем для всех. А уж теперь, с этой женитьбой, — особенно.

Андзолетто.Ну, хватит, говорят вам! Держите язык за зубами и не злите меня — вам же будет лучше.

Фабрицио.Давайте покончим все по-хорошему. Отведите синьоре Менегине комнату на улицу, чтобы она могла высмотреть какого-нибудь прохожего, который пришелся бы ей по вкусу, и вы увидите, что она не будет так сердиться.

Менегина (к Фабрицио).Увольте, пожалуйста, от Этих комедий. Я вам не давала повода к фамильярностям.

Фабрицио.Я для вас же стараюсь. Говорю в ваших интересах…

Менегина.Я не нуждаюсь ни в адвокатах, ни в покровителях. Сама сумею постоять за себя. Вот и теперь заявляю и буду заявлять: в той комнате оставаться не желаю. Да будет проклят тот час, когда была нанята эта квартира!