Карло Гольдони: Ворчун-благодетель

Даланкур.Разве ты так богат?

Пикар.Я не богат, но у меня такой хозяин, который мне не дает ни в чем нуждаться. У меня жена и четверо детей; мне бы трудно приходилось, но мой господин так добр, что мне их легко прокормить, и у меня в доме нужды не знают.

(Уходит.)

Даланкур, один.

Даланкур.Ах! Чудной человек мой дядя. Если бы Дорвалю удалось его смягчить! Если бы я мог надеяться на помощь! Если б только мне все скрыть от моей жены!.. Ах, зачем я ее обманывал, зачем я сам себя обманывал?.. Дядя все не возвращается. А мне дорога каждая минута. Пойду пока к моему поверенному… Как мне это всегда тяжело! Он, правда, обнадеживает меня, что, несмотря на приговор, еще протянет время. Но все это крючкотворство гнусно… Душа терзается, честь страдает. Несчастен тот, кто должен прибегать ко всем этим постыдным уловкам!

(Хочет уйти.)

Даланкур и госпожа Даланкур.

Даланкур (видя свою окену).Моя жена!

Г-жа Даланкур.А, вы здесь, мой друг, а я вас везде искала.

Даланкур.Я собирался выйти.

Г-жа Даланкур.Я только что встретила этого старого брюзгу. Он ворчал, бормоча что-то про себя.

Даланкур.Это вы о дядюшке говорите?

Г-жа Даланкур.Да. Я увидела луч солнца — и вышла в сад. Встретила его: идет, разговаривает сам с собой, при этом вслух бранится, чуть не кричит и топает ногами. Что, у него есть какой-нибудь женатый лакей?

Даланкур.Есть.

Г-жа Даланкур.Ну вот, понятно, он бранил и мужа и жену. Но как бранил!

Даланкур (в сторону).Я подозреваю, о ком он говорил.

Г-жа Даланкур.Какой невыносимый человек!

Даланкур.Однако с ним надо было бы считаться.

Г-жа Даланкур.Разве он может на меня пожаловаться? В чем я против него погрешила? Я уважаю его возраст, я помню, что он ваш дядя. Если я иногда посмеюсь над ним, то только когда мы с ним вдвоем, с глазу на глаз. Вы не в претензии на меня за это, надеюсь? А в остальном я к нему отношусь со всевозможным вниманием. Но скажите искренне, какое внимание мы от него видим, вы или я? Он необычайно груб с нами, ненавидит нас всеми силами души, а меня прямо презирает как нельзя больше. И, несмотря на это, мы должны льстить ему, ухаживать за ним?

Даланкур (смущенно).Но… если бы мы даже и ухаживали за ним? Он наш дядя; кроме того, он может нам когда-нибудь понадобиться.

Г-жа Даланкур.Понадобиться? Нам? Каким образом? Что, у нас нет своих средств, чтобы жить прилично? Вы не расточительны; я благоразумна. Я от вас не требую ничего больше того, что вы мне даете. Будем продолжать жить так же скромно, и ни в ком не придется нуждаться.

Даланкур (взволнованно).Будем продолжать жить так же скромно!

Г-жа Даланкур.Ну да. Я совсем не тщеславна. Я ничего больше не хочу.

Даланкур (в сторону).О я несчастный!

Г-жа Даланкур.Но мне кажется, вы чем-то расстроены, нервны. Что у вас на душе? Вас что-то беспокоит?

Даланкур (в затруднении).Вы ошибаетесь. Ровно ничего.

Г-жа Даланкур.Простите — я вас знаю. Если у вас какая-нибудь забота, почему вы скрываете ее от меня, милый?

Даланкур (смущенно).Меня заботит моя сестра, вот и все.

Г-жа Даланкур.Ваша сестра? Но в чем же дело? Это прелестнейшая девушка в мире, я ее люблю всем сердцем… Послушайте, мой друг, если вы верите мне, вы можете сразу и избавиться от этой заботы, и сделать девочку счастливой.

Даланкур.Каким образом?

Г-жа Даланкур.Вы хотите отдать ее в монастырь, а я знаю наверно, что она будет от этого в отчаянии.

Даланкур (с беспокойством).Разве в ее годы можно иметь свою волю?

Г-жа Даланкур.Нет, она достаточно послушна и подчинится воле старших. Но почему бы вам не выдать ее замуж?

Даланкур.Она еще слишком молода.

Г-жа Даланкур.Разве я была старше, когда мы поженились?

Даланкур (сердито).Но что же, мне ходить из двери в дверь и искать ей мужа?

Г-жа Даланкур.Послушайте, послушайте меня, милый друг, и, главное, не сердитесь, пожалуйста: я заметила — если только я не ошибаюсь, — что Валер любит ее и что она в него влюблена.

Даланкур (в сторону).О, какая мука!

Г-жа Даланкур.Вы его хорошо знаете. Можно ли желать для Анжелики лучшей партии?