Лопе де Вега - Том 5

Что мне в том,
Коль погиб я?

Едет кто-то…

Кто б ни ехал, с нас заботы
Он не снимет…

Входит в дом
Бланки брат, сеньор Марсело.

В добрый час! Все нынче кстати
Для того, кто жизнь утратил.

В прах разряжен, смотрит смело…
Все подряд целуют гостя…

Скоро также поцелуют
Лоб застывший мой…

Такую
Музыку, сеньор, вы бросьте!
Из-за Бланки столько стонов
Испускать вам не пристало —
Благородства в этом мало.
Кабы тысячу дублонов
Потеряли вы…

Болвану
Не понять, хоть слезы брызни:
Тысячи сердец и жизней
В ней теряю непрестанно.

Ревновать заставив Бланку,
Неразумно поступили:
Вот и рыбку упустили,
И удилище с приманкой.
Лучше было б вам смолчать,
И беда прошла бы мимо.

Вызвать ревность у любимой,
Значит — счастье потерять.

Ревность на врача похожа:
В ней и гибель, и спасенье…

Видишь — сердца опасенья
Правдой обернулись!

Что же,
Самый лучший прорицатель —
Ревность.

Вот Марсело!

Друг мой!

Жизнь мне обернулась мукой
Из-за новостей, приятель!

Или шурину не рад?

Рад-то рад, но сговор скорый
Твой с сеньорой Теодорой —
Вот чем потрясен я, брат!

С нею я не обручен,
С нею лишь бумажкой связан,
И подсказывает разум:
Брак не будет заключен.
Ты приехал в добрый час:
Если вздумаешь, Марсело,
Сам вмешаться в это дело,
Все наладится, бог даст!

В добрый час? Чтоб увидать,
Как выходит Теодора
Замуж за тебя? Умора!

Свадьбе этой не бывать.

Почему?

Когда б не месть
Глупая, с твоей сестрою
Был бы обручен, не скрою,
Я! Не Фелис!

Будь я здесь,
Прекратил бы этот бред.

Можно, я скажу?

Конечно.

«Да», что сказано навечно,
Можно переделать в «нет».
Бланка будет вам женой,
Если брат ее, Марсело,
С ней поговорит умело.
Выход где найдешь иной?

Друг Марсело! Будет лучше
Говорить нам откровенно,
Ибо я не только гость, но
Друг твой самый неизменный.
Ревность всё в сердцах и в доме
Вывернула наизнанку.
Коли только ты сумеешь
Возвратить мне донью Бланку,
Я, господь тому свидетель,
Не женюсь на Теодоре.

Будет так на самом деле
Или только в разговоре?

Если слова не сдержу я,
Пусть клеймят меня печатью
Вероломства и измены!

Так приди в мои объятья,
Дон Хуан! Судьба свела нас
В миг, когда я до предела
Доведен своей любовью.
Жизнь и смерть моя всецело
От тебя, мой друг, зависят —
Так располагай же мною!
Чин поручика в сраженьях
Заслужив, сейчас с войною
Я простился и с Миланом.
Пал там дон Алонсо — слава
Благородного семейства
Пиментель, [32] Пал там дон Алонсо… Пиментель… — испанский военачальник эпохи Филиппов. Командовал испанскими войсками в Ломбардии. а он по праву
Слыл средь нас непобедимым
И бесстрашным, лишь над роком
Он не одержал победы.
В нем утратил я до срока
Покровителя, страна же —
Гектора и Ахиллеса. [33] Гектор — сын царя Трои, герой «Илиады» Гомера, мужественный защитник родного города, павший от руки Ахилла. Ахилл, или Ахиллес, — царь греков-мирмидонцев, легендарный герой Троянской войны.
Юн годами, дон Алонсо
Многих мудрецов известных
Превзошел и полководцев.
От его ударов море
Дыбилось, круша галеры
Турок, наводнивших горем
Всю Италию. Хотел бы
Гонгоры владеть пером я, [34] Хотел бы Гонгоры владеть пером я… — Луис де Гонгора-и-Арготе (1561–1627) — знаменитый испанский поэт, блестящий сонетист, основоположник направления, получившего наименование «гонгоризма» (культ метафоры, самые смелые неологизмы, вычурность). Отношения между Лопе и Гонгорой были сложными. Резкая полемика переходила во внешнее примирение. Данную в тексте характеристику не следует принимать всерьез. В ней несомненно за похвалой кроется ирония.
Чтобы рассказать об этом,
Но, увы, ему не ровня!
А сейчас я жажду мира
В сердце собственном, но чувства
Вновь велят за шпагу браться.
Друг! Спаси от безрассудства,
Помоги моей женитьбе,
Я за то берусь разладить
Обрученье Бланки.