Анатолий Софронов - Московский характер

Кружкова. Нет.

Виктор. А в Крыму?

Кружкова. Я на море еще никогда не бывала.

Виктор. Едемте вместе в отпуск. По туристскому маршруту. Пойдем пешком, в Сухуми будем. Там, знаете, маленькие обезьяны есть, в питомнике... Вы любите обезьян?

Кружкова. Я как-то еще не определила свое отношение к ним...

Виктор. А я не люблю, они кривляются.

Кружкова. А что ж им остается делать?

Виктор. Аня, едемте. Я буду вашим проводником. Нет, в самом деле. (Берет ее за руку.) Вот так, возьмемся и пойдем...

Кружкова. Виктор, Виктор, что вы!

Виктор. А почему нет?

Кружкова. Не-ет...

Виктор. Вы так говорите, будто сравниваете с кем.

Кружкова. Почему вам так кажется?

Виктор. Вы любите Кривошеина?

Кружкова молчит.

Я заметил это еще у него в квартире...

Кружкова. Что так долго Ирины Федоровны нет? Мне пора.

Виктор. Значит, не поедете?

Кружкова. Нет, Виктор... Просто у меня... Просто путевка у меня в другое место... Здесь, под Москвой... А море я и не люблю...

Звонок.

Кто это?

Виктор. Я открою. (Уходит. Cлышен его голос.) Прошу, заходите!

Входит Кривошеин, за ним Виктор.

Кривошеин. Анна Сергеевна!

Кружкова (ошеломленно) . Здравствуйте. Вы...

Кривошеин. Нет, нет, я не к Алексею Кирьянычу.

Виктор. Его, кстати, нет дома.

Кривошеин. Я знаю... Мне сказали ваши соседи, что вы у Ирины Федоровны. Я за вами.

Кружкова. За мной?

Кривошеин. Я должен вам очень многое сказать.

Кружкова. Интересно. (Виктору.) Вы знакомы?

Кривошеин. Да-да...

Виктор. Встречались.

Кривошеин. Я рад был познакомиться.

Виктор. Я также, исключительно... Да вы присаживайтесь!

Кружкова (заторопившись) . Нет-нет, ни в коем случае, Игнат Степаныч, идемте. Виктор, Ирина Федоровна просила постеречь квартиру... Но вы дома... До свидания, Виктор. (Подает ему руку.)

Виктор молча пожимает руку.

Кривошеин. Почему вы не приходите с отцом ко мне?

Виктор. Обязательно приду.

Кружкова (торопя) . Придет, придет. (Кривошеину.) Прощайтесь же!

Кривошеин. Ах, да... До свидания, дорогой Виктор... Вы мне очень нравитесь.

Виктор. До свидания... Вы мне также!

Кривошеин и Кружкова уходят.

Вы мне также очень... чтоб тебе ноги сломать с твоей технологией! (Уходит в свою комнату и тут же возвращается с кепкой в руках.) Нет, Виктор Федорович, вам нужно обязательно себя затормозить. Дальше будет труднее! А диплом? К черту диплом! Еще вернемся. А сейчас? На Черное море! На Черное море! (Уходит, захлопнув за собой дверь.)

Некоторое время сцена пуста. Открывается дверь и с тем же самым портфелем, с каким приходил Зайцев, в комнату входит Потапов. Он в расстегнутой, без галстука, рубашке, в пиджаке. Осторожно обходит комнату, заглядывает на балкон, затем в одну и другую комнату, скрывается в одной из них и вскоре возвращается обратно, неся в руках папку, две голубые рубашки, носки и еще какую-то мелочь. Все это кладет на стол возле портфеля.

Потапов. Куда я ее положил? Ведь она была в правом ящике! (Уходит и снова возвращается, заглядывает в ящики буфета.) Нет... Куда ж она исчезла? (Открывает верхнее отделение буфета.) Чисто... Хоть бы корка хлеба была... Стой, стой... (Вытаскивает графин, измеряет глазами содержимое.) Набежит, кажись. (Наливает рюмку, выпивает, снова ищет, чем закусить. Находит пачку кофе.) Кофе «Здоровье» — неплохая закуска. (Наливает еще полрюмки и с сожалением ставит графин в буфет. Стоя спиной к двери, допивает рюмку.)

В этот момент с хлебом в руках неслышно входит Гринева.

Гринева. За чье здоровье пьете, Алексей Кирьяныч?

Потапов оборачивается и от неожиданности выпускает рюмку. Хочет поднять, но Гринева его останавливает.

Я сама... (Поднимает рюмку.) Садись... Я соберу поужинать. (Показывает на буфет.) Здесь сохнет. В холодильнике все... Портфель убери в кабинет. (Подает портфель Потапову.) Ну? К себе...

Потапов. Я не собираюсь ужинать.

Гринева. Ужинал, значит? А рубашки зачем? С утра и наденешь...

Потапов. Я не собираюсь здесь ночевать!