Владимир Лузгин - Алфавит грешника. Часть 2. Было Не было Могло

Без раздумий ты мне отпустила грехи,
Заблужденья прощая и толки,
Несмотря на мои о свободе стихи
И церквей на груди голубые наколки.

Зная: нечем мне в жизни уже оплатить
Этот запах дурманящий женского тела,
А не то, чтобы страстью своею затмить
Столько лет обладавших тобою умело.

Так скажи, для чего ты меня приняла,
Обнадёжила и приласкала,
Мужика без хозяйства и без ремесла,
Помесь схимника и зубоскала.

Навсегда потерявшего с будущим связь,
Заблудившимся в прошлом средь воспоминай,
Что с тобой заодно, надо мною смеясь,
Миражом меня гибельным манят.

Где задумав своё ты – как Иезавель,
Словно те же Юдифь и Далила,
Просто рядом с собой до рассвета в постель,
Перед тем как предать, положила.

Без табака. Без денег. Без жены.
Один, как перст, как волк иль пёс занятный,
Лишь спиртом легкие увлажены,
Чтоб легче им дышалось, вероятно.

Когда вокруг – бессменная пурга.
Не выглянуть. Не выйти. Не забыться.
И руки жжёт печная кочерга,
Сгребая писем жёлтые страницы.

Где фотографий выцветший картон
Сжимается шагреневою кожей
Под пламени хрипящий баритон,
На голос проповедников похожий.

Усердьем чьим калейдоскопом слов
Сменяются, как лейблы на товарах.
Амон, Ваал, Астарта, Саваоф,
Христос, Аллах, Махатма, Акихара.

Предчувствие небесного суда.
Блага земные служек Люцифера.
Коварство. Ухищрения. Вражда.
Согласие. Любовь. Надежда. Вера.

Пророчества, молитвы и псалмы.
Дыхание Фортуны или Рока.
Круговорот от лета до зимы.
От чистых душ до буйного порока.

Напевы водопадов и цикад.
Орнаменты удавов и песчинок.
И, встроенные в бесконечный ряд.
Ребенок. Мальчик. Юноша. Мужчина.

Без табака. Без денег. Без жены.
Один, как перст, как волк иль пёс занятный,
Лишь спиртом легкие увлажены,
Чтоб легче им дышалось, вероятно.

Белокурою бестией ей бы петь на подмостках,
Будь то Карнеги холл, Мулен Руж иль Савой,
Зажигая мужчин, стариков и подростков,
А она для чего-то повстречалась с тобой.

Танцовщицей воздушною в лучших балетах,
Вроде Гранд-Опера или Балле Рамбер,
Поражать бы ей толпы в свингах и пируэтах,
А увлёк её ты – записной лицемер.

Роковою красавицей телеэкранов
Ей бы судьбы чужие, смеясь, разбивать,
А она, как не дико, не глупо, не странно,
Разделила с тобою свою жизнь и кровать.

Белый ворон. Тьму ночную,
Белый ворон, осветив,
Сел ко мне почти вплотную,
Величав и горделив.

Белый ворон. Сон иль чудо?
Белый ворон. Это как?
Неужели знак оттуда,
Сил потусторонних знак?

Белый ворон. Сделай милость,
Белый ворон, заодно
Растолкуй мне, что случилось
И что было решено.

Белый ворон. Очень надо,
Белый ворон, чёрт возьми,
Намекни хотя бы взглядом,
Но не мучай, не томи.

Белый ворон. В чём загвоздка,
Белый ворон, всё приму:
Муки пыточной ментовской
Или нищего суму.

Белый ворон. Не обидься,
Белый ворон, будь собой,
Ведь не зря ты, божья птица,
Мне ниспослана судьбой.

Белый ворон не ответил,
Белый ворон, онемев,
Сгинул в сумрачном рассвете
Над вершинами дерев.

Белый ворон. И, похоже,
Белый ворон, просто я
Сам не понял смысл расхожий
Знака из небытия.

Близится последняя черта,
А на лбу ни меты, ни зелёнки,
Словно я не стою ни черта,
Вроде шалопутной собачонки.

Или возвращая годы вспять:
Вычитая, складывая, множа,
Прежде должен прошлое понять –
Если кто такое сделать может.

И пытаться, суть свою уняв,
Перед неизбежным повиниться
За свободный ум и гордый нрав,
Путавших пределы и границы.

Но скорее – это просто блажь
Женщины преклонных лет с косою,
Той, что не изменишь, не продашь,
Хоть и ходит в рубище босою.

Богиней сшедшей с пьедестала,
Чтобы увлечь, очаровать,
Она как птица щебетала,
А пела – ангелам под стать.