Олег Демин: Это было, было, было

…Луч бластера прорезал темноту двигательного отсека. Сноп ослепительных голубых искр взметнулся из-под защитного кожуха антиграва. Всё. Теперь корабль не мог оторваться от прóклятой Вселенским Господом планеты мутантов. Лотар метнулся к выходу в коридор, но, наткнувшись на труп одного из пиратов, выронил оружие и растянулся на полу, пребольно стукнувшись головой о переборку. Нескольких секунд растерянности было достаточно, чтобы на него навалились, заломили руки за спину и защелкнули наручники. Вспыхнуло несколько фонариков. Лотара подняли на ноги и, поддерживая за локти, повели в рубку.

В рубке, в капитанском кресле вольготно развалился Толстяк Гуно. Видно, он только что плотно пообедал, ибо губы и все шесть его подбородков жирно лоснились, а на груди замызганной рубахи расплывались свежие пятна от соуса. Сейчас Гуно шумно потягивал из хрупкой фарфоровой чашечки дымящийся кофе и испускал блаженные вздохи. Увидев Лотара под конвоем двух пиратов, толстяк отставил кофе в сторону, утерся грязным скомканным платком и спросил тонюсеньким голоском:

— Уже поймали? Быстро вы с ним управились, господа. Давайте-ка сюда поближе этого молодчика!

Лотара подтолкнули к креслу. Гуно расстегнул кобуру на поясе и достал бластер.

— Итак, штурман, — запищал он дальше, — наверняка ты обо много наслышан. Гуно — не любитель пошутить, и мучить живых тварей ему не по душе. Пытки, фи!

Жирный указательный палец толстяка надавил на кнопку предохранителя. Полные зарядники чуть слышно загудели.

— Поэтому выбирай, штурман. Или ты выкладываешь нам координаты дисторш-точки сразу, без проволочек. И тогда мы принимаем тебя в свой славный экипаж. Или мы сами обнаруживаем точку за неделю-другую, а ты теперь же отправляешься в никуда вслед за своими товарищами.

Энергоспираль бластера нацелилась на грудь Лотара…

— Нет, так дело не пойдет, — редактор бросил рукопись на стол, снял очки и устало помассировал себе веки. — Все это не годится.

— Почему? — посетитель нервно заерзал на скрипучем стуле. — Чем плох мой рассказ?

— Понимаете ли, господин Лот, — редактор не торопясь принялся протирать стекла очков аккуратно сложенным, надушенным дорогим одеколоном платком, — ваш рассказ плох не своим языковым стилем, отнюдь нет. Язык у вас живой, вы не льете воды, не жуете словесную жвачку. Но, увы — избитый сюжет и сплошные штампы!..

Редактор водрузил очки на мясистый нос и неодобрительно посмотрел на посетителя.

— Ведь у нас на дворе — начало двадцать первого века! — воскликнул он. — Уэллс, Брэдбери, братья Стругацкие, Шекли, Азимов, Гаррисон… Все, что можно было придумать и написать в космической фантастике, уже написано ими. Остальное — повторение, тень, негативный отпечаток.

— Мой господин, сюжета я ни у кого не сдирал, — горячо запротестовал посетитель.

— А я, господин Лот, и не утверждаю, что у вас плагиат. Просто все это уже было придумано и описано. Были космические пираты, захватывающие мирные звездолеты. Были рассекающие темноту лучи бластера. Были антигравы, точки искривления пространства и времени. Были толстые потные главари шаек…

— Так вы отказываетесь напечатать мои рассказы? — раздраженно перебил редактора автор-неудачник.

— Отказываюсь. Приносите что-нибудь новое, свежее, оригинальное, тогда мы с вами и поговорим. А теперь не смею вас более задерживать, — редактор решительно указал на дверь.

Посетитель резко поднялся со стула, распахнул полы пиджака, расстегнул кобуру на поясе и вытащил бластер. Палец его легким нажатием отключил предохранитель. Тихо загудели зарядники, Энергоспираль медленно нацелилась в лицо ошеломленного редактора.

— Я сожалею, мой господин, — глухо протянул посетитель, — но вынужден вас немного проучить, чтобы вы знали впредь, как следует относится к писателям.

Молнией сверкнул оранжевый луч. Бедный редактор вскинул руки к обожженной щеке, сполз с кресла на пыльный ковер, скорчился на нем и всхлипывающее запричитал что-то невнятное.

Дверь в кабинет отворилась, и через порог шагнул невысокий, невзрачного вида мужчина в замасленном комбинезоне. Он равнодушно глянул на жалобно стонущего редактора и обратился к писателю:

— Ну как, Лотар, опять та же история?

— Все эти редакторишки одинаковы, — угрюмо отозвался тот, пряча оружие, — что на Партоссе, что на Энее, что на Ируане. К чему-нибудь да обязательно придерутся. Вот, оставил ему память на всю оставшуюся жизнь. Но следующего гада я точно убью!