Елена-Есфирь - Самсон и Далила. Поэтические переводы Библии

И со стоном, вырвать сердце легче,
И к лицу, губами припадая…
Шепчет: ты блудницей изувечен,
Только у тебя любовь святая!

Разве тело яд её калечит?
Как она искусно обнимает!
Купол на себя низвергнуть легче!
Душу тяготит и отнимает…

Ты, душа, умри моя! Со стоном,
Все оковы грешные свергая,
Тут герой обрушил две колонны,
Тысячи под храмом погребая!

Откуда в слабом естестве та мощь,
Чтоб ненасытно сердце волновать?
Что истину предал за грех и ложь,
Соблазнами затмилась благодать.

Зачем попался в сети колдовства?
Ты оплела коварством тёмных дел
С уверенностью, силой мастерства,
Чтоб ангельских созданий не хотел!

Как смеешь мои страсти возбуждать,
Вся ненависть, сквозь зрение и слух;
Когда любви мне не сумеешь дать,
А падшей ум до чувств высоких глух!

Раз я влюблен, а ты не заслужила,
Я обольщён, а ты заворожила!

SONNET 150
O, from what power hast thou this powerful might
With insufficiency my heart to sway?
To make me give the lie to my true sight,
And swear that brightness doth not grace the day?
Whence hast thou this becoming of things ill,
That in the very refuse of thy deeds
There is such strength and warrantise of skill
That, in my mind, thy worst all best exceeds?
Who taught thee how to make me love thee more
The more I hear and see just cause of hate?
O, though I love what others do abhor,
With others thou shouldst not abhor my state;
If thy unworthiness rais’d love in me,
More worthy I to be beloved of thee.

По 141-му сонету Шекспир

Поистине, глаза мои не лгут,
Коль подмечают тысячу изъянов,
Но сердце любит не за шёпот губ,
Хотя душа всё осуждает рьяно.

Не восторгает уши голос мне
И низменны твои прикосновения.
А на пиру, с тобой наедине,
Не предвкушаю сладостей мгновения.

И все пять чувств моих не говорят
Тебе служить, но глупенькое сердце
Меня в твоих рабов поставит ряд,
Надменности твоей открывши дверцу.

О небо, за какие прегрешения
Наказан я тобой, без исцеления.

Оригинал и подстрочник А. Шаракшане:

In faith, I do not love thee with mine eyes,
For they in thee a thousand errors note,
But ’tis my heart that loves what they despise,
Who in despite of view is pleased to dote.
Nor are mine ears with thy tongue’s tune
delighted,
Nor tender feeling to base touches prone,
Nor taste, nor smell, desire to be invited
To any sensual feast with thee alone;
But my five wits nor my five senses can
Dissuade one foolish heart from serving thee,
Who leaves unswayed the likeness of a man,
Thy proud heart’s slave and vassal wretch to
be.
Only my plague thus far I count my gain,
That she that makes me sin awards me pain.

По 132-му сонету Шекспира.

Люблю я бархат чёрных глаз,
в них вижу сожаление,
за то что сердце жаждет ласк,
но мучает пренебрежением.

Очаровательно черны
они как будто в трауре,
похоронив былые дни,
как ночью небо в зареве.

С рассветом алая заря
забрезжит с серого восхода.
Как две свечи у алтаря
Они согреют в непогоду.

Оденься в темноту ночей
и в милость сострадания!
Ведь ты ничья и я ничей,
а без тебя страдания.

Оригинал и подстрочник А. Шаракшане

Thine eyes I love, and they, as pitying me,
Knowing thy heart torments me with disdain,
Have put on black, and loving mourners be,
Looking with pretty ruth upon my pain.
And truly not the morning sun of heaven
Better becomes the grey cheeks of the east,
Nor that full star that ushers in the even
Doth half that glory to the sober west,
As those two mourning eyes become thy face.
O let it then as well beseem thy heart
To mourn for me, since mourning doth thee
grace,
And suit thy pity like in every part.
Then will I swear beauty herself is black,
And all they foul that thy complexion lack.

По 128-му сонету Шекспира.

Как часто, когда музыка играет,
И тает сердце, – ублажаю слух.
А пальчики, то стайка птиц порхает,
Благословением охватывая дух.

Я клавишам завидовал проворным,
Что целовали нежную ладонь,
Питаясь ароматом благотворным,
А по губам моим бежал огонь.

О, если б мог, местами поменялся,
Прикосновений жаждущий твоих,
И ненасытной страсти весь отдался,
Блаженство – лобызать, лаская их.

Но не посмею их лишить я счастья,
Ты мне отдай уста для сладострастия.

Оригинал и подстрочник А. Шаракшане

How oft, when thou, my music, music play’st,
Upon that blessed wood whose motion sounds
With thy sweet fingers, when thou gently
sway’st
The wiry concord that mine ear confounds,
Do I envy those jacks that nimble leap
To kiss the tender inward of thy hand,
Whilst my poor lips, which should that harvest
reap,
At the wood’s boldness by thee blushing stand!
To be so tickled, they would change their state
And situation with those dancing chips,
O’er whom thy fingers walk with gentle gait,
Making dead wood more blest than living lips.
Since saucy jacks so happy are in this,
Give them thy fingers, me thy lips to kiss.