Наталья Тимофеева - На склоне пологой тьмы

Стеклянный дождь звенел, не умолкая,
Свивались струи, правя в водосток.
День бесприютно жался у сарая,
И продохнуть от сырости не мог.

За пеленой промозглого пространства
Теснилась гор озябшая гряда,
И только дождь был смыслом постоянства,
Как будто он явился навсегда.

Пунцовых роз прохладные шелка
Покрыты капель игристою влагой,
Бегут ветра, качая облака,
Шурша листвяной сорванной ватагой.

Твой каждый звук душою уловим,
Осенний день, придуманный не мною,
И в буйстве красок снова различим
Извечный знак — прощание земное.

Как призрак лета здесь цветенье роз —
Невыразимо сладкий миг обмана…
А ночью будет разрушитель грёз —
Осенний дождь стучать по крышам рьяно.

Мой одинокий, бесприютный год,
Ты вновь уйдёшь под зиму, словно канешь
В пустую ячею небесных сот,
И лишь меня цветеньем роз обманешь.

Исчезла жизнь, которой я жила,
Умолкла ширь, которой я дышала,
Разбилось сердце, будто из стекла
Его когда-то вечность изваяла.

Как нищенка просит хлеба,
Просила любви у неба,
Но чёрт мне тебя послал.
Ты — мёртвое наважденье,
В тебе ни огня, ни жженья,
Любви ты вовек не знал.

Я бьюсь, словно птица в стёкла,
От крови душа намокла,
Но нем ты, как истукан.
За что мне такое счастье —
Быть в низменной, стыдной власти?
Вновь сердце болит от ран.

Ты словно в себе не волен
И хворью моей доволен,
Ах, это ли не напасть?
Пытаюсь с собой смириться,
Любовь твоя только снится, —
Ни выменять, ни украсть.

Я лгу себе, — всё в порядке,
Мы оба играем в прятки,
Условности, как ножи.
Они заставляют разум
Боятся людского сглаза
И прятать любовь во лжи.

Но эта игра — с просчётом,
Когда обмануть кого-то
Так просто, но не себя.
А смерть постоянно рядом
И сверлит настырным взглядом,
Мол, так и уйдёшь, любя?

Вернись же в свой ад, изыди,
Я лишь на себя в обиде,
Ты боли моей не множь.
Я стану просит у неба
Не чувств, а вина и хлеба.
Да проклята будет ложь!

Как эту жизнь с достоинством принять?
В себе не полагая эталона,
Не опаскудить ни земного лона,
Ни дьяволову не принять печать?

Как быть счастливой посреди огня,
В чьих языках горят людские души,
Когда им злоба, алчность горла душат,
О, Господи, спаси, спаси меня!

Спаси меня и тех, других, спаси,
Не ведающих ни стыда, ни чести!
Мы раз единый здесь живём все вместе,
Разменивая сердце в меру сил.

Мне павших жаль, но за живых страшней.
Безвременьем отмечен век кровавый.
Овеяны мы все недоброй славой
Перед уснувшей совестью своей.

Пусть будет смерть оплакана моя
Лишь пустотой полночного сиянья,
Где нет тоски, есть грозное молчанье
И неподкупный вечный Судия..

Как ветер скор на выдумки и шкоды, —
То веткой стукнет, то в окно толкнёт,
А то из листьев скрутит хороводы
И пошвыряет их в седой осот.

Осенний день тревожен и ненастен.
Перемежая солнце и дожди,
Он тоже то по-своему несчастен,
И от него хорошего не жди,

То снова светел радостью земною
И неогляден, и неповторим…
А ветер рвёт и мечет надо мною
Холодный, вздорный, не поспоришь с ним.

Не надо мне ни лавров, ни цветов,
Молчите трубы, выдыхая воздух.
Как много в этой жизни было слов!
А нынче им звучать грешно и поздно!

Кого любила, были так горды
Своей внезапной, абсолютной властью…
Но брал Господь над разумом бразды,
И отводил от сердца все напасти.

Как человек в величии смешон!
Не одолеть ему величья Божья.
Вся слава мира — это только сон,
Пропитанный незнанием и ложью.

Инферно жизни — морок колдовской.
Какое счастье, что недолог век сей.
Пусть одинок мой нынешний покой,
Мне хорошо у алтаря погреться

И светом правды душу напитать.
В тиши родятся все мои знаменья.
Толпятся тени прошлого опять,
Как мыслей перепутанные звенья,