Абулькасим Лахути - Ветер утра

К возлюбленной сегодня в дом я шел.
Что мне преграды! Напролом я шел.
К ней — солнцу чести, солнцу чистоты —
С высоко поднятым челом я шел.
Как за погонщиком верблюд хмельной —
Любовью за кольцо влеком, я шел.
Пусть день осенний неприветлив был,
Казалось мне — весенним днем я шел.
Любимая — луна меж ярких звезд,
Заворожен ее лучом я шел.
Подруга так приветлива была,
Что сам не свой домой потом я шел.
От радости не мог я спать всю ночь —
К возлюбленной сегодня в дом я шел!

Вином любви наполнил я фиал бездонный сердца,
Украсил образом твоим дом потаенный сердца.
Как воду с глиной, сочетал я с верностью любовь
И в новом блеске возродил храм разоренный сердца.
Меня любимая зовет, оно летит на зов…
Благословляю этот жар непревзойденный сердца!
И мотылек ночной, и лев спешат перенимать
Самозабвенную любовь, дух непреклонный сердца.
В пучину бурную не раз без страха я нырял —
И вот навеки ты со мной, перл обретенный сердца!
На зависть розам цветника пленительно цветет
Лицо красавицы моей, сад благовонный сердца.
Среди полей, в тени садов — везде поют о том,
Как пал безумец Лахути в костер зажженный сердца.

Я, стяг любви вздымая над собой,
Всегда готов сразиться был с судьбой.
Воистину я мощью льва владею,
Раз выдержал со взором милой бой.
Слез жемчугами твой подол наполнил
От радости, что встретился с тобой.
Я в сердце зерна верности посеял —
Свиданья плод мне рок сулил скупой.
Я стражем глаз своих поставил сердце,
Чтоб не пойти неверности тропой.
Не будь тебя, как жил бы я? Что толку
Бесплодной заниматься ворожбой!
Без жалоб пасть, суметь не выдать тайны —
Вот что ценнее доблести любой.
Забыть себя, слить волю с волей друга —
Таков обычай верности слепой.
Речь о любви. Причем мои заслуги?
Не к месту занялся я похвальбой.

Прощались мы, и ты лила печали слезы.
Как звездный дождь струясь, свет излучали слезы.
Сталь сердца твоего я растопил мольбами —
Сердечную печаль обозначали слезы.
В далекий путь меня ты проводила взглядом,
Я вздрогнул, зарыдал, ручьем журчали слезы.
Махнула ты рукой, слова не долетали,
Но, кровью заалев, им отвечали слезы.

Ночь настала, в небе звезд с луною нет.
Той, что светит мне во мгле, со мною нет.
Вздох от сердца не поднимется к устам,
Силы справиться с такой тоскою нет.

Хоть давно печалью тяжкой я томлюсь,
Умереть в разлуке с милой я боюсь.
Смерть, уйди! Ты мной не сможешь овладеть:
Ведь, «любимая!» сказав, я исцелюсь.

Не придет — пойду бродить по свету я,
В небе вспыхнет — превращусь в планету я,
В море канет — рыбой стану в тот же миг,—
Отыщу везде беглянку эту я.

Отыщу, куда б ни спряталась она,
И скажу: «Моя любовь, моя луна!
Если хочешь, чтобы умер, — здесь убей:
Ведь разлука больше смерти мне страшна!»

Иль, кроме страсти, в мире иного нет,
Иль в моем сердце сладостней зова нет?
Иль уж терпенье хочет мое отцвесть,
Иль уж надежд моих сада густого нет?
Иль мне неведом к счастью потайный ход,
Иль к замку счастья хода такого нет?
Иль человеку встретить тебя не дано,
Иль, чтоб схватить тебя, сети готовой нет?
Иль не поймать мне воли твоей полу,
Иль для молений вздохов и слова нет?
Иль ты стрелою метишь в сердце тайком,
Иль для защиты сердцу и крова нет?
Иль подружился взор твой с моей душой,
Иль в черном тигре умысла злого нет?
Иль, истерзавши, ты милосердней стань,
Иль добивай! Что ж… В этом худого нет!

Я встретил музу поэта,
Металась она, вздыхая.
— Что ищешь? — спросил я у музы,—
Скажи мне, краса дорогая!
— Поэта любимую палку,—
Сказала, руки ломая.—
Чтоб не захромать вдохновенью,
Найти эту палку должна я.—
Я кинулся в поиски тоже,
Долг дружбы увидя в этом.
Нашел я заветную палку
И музе вручил с приветом.
Вот так-то, с помощью палки
Вернул я музу поэту.
Вновь сыплются песни, как жемчуг,
На радость и мне и свету!