Педро Кальдерон - Луис Перес галисиец (другой перевод)

Те же, судья, альгвасилы, народ и Луис Перес.

Судья (двум альгвасилам)

Где вам порученный преступник?

Первый альгвасил

Он здесь, сеньор!

Судья

Вести их вместе!

Но не сводите глаз с обоих.

Третий альгвасил

Луис идти не в силах дольше

Раздроблена его рука,

Ослаб он от потери крови

И, кажется, вот-вот умрет.

Судья

Так развязать его! Дадим

Ему здесь отдохнуть немного.

Педро

Судьба коварная! И здесь

Меня настичь ты умудрилась.

К чему бороться? Нас с Луисом

Ждет одинаковая участь:

В одной тюрьме мы будем оба

Одну и ту же есть похлебку,

На перекладине одной

Нас вздернут, на одной веревке,

И гнить в одну нас бросят яму.

Луис

Кто ропщет на судьбу?

Педро

Никто...

Луис

Не бойся, Педро! Время страхов

Для нас обоих миновало.

Вчера был день, чтоб убивать,

Сегодня - умирать. Сколь бренны

Все наши чувства и стремленья!

Лишь прах от них и остается.

Судья

Вновь движется навстречу нам

Толпа людей вооруженных.

Появляются донья Леонора, донья Хуана, Исавель

и вооруженные слуги.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же, донья Леонора, донья Хуана, Исавель и

вооруженные слуги.

Донья Леонора

Я искупить свою вину

Хочу при этих вот сеньорах.

Обманутая негодяем,

Я честным людям причинила

Немало зла. Теперь добром

Его загладить постараюсь.

Я, как истец, имею право

Вернуть ответчику свободу.

Исавель

Отдайте брата мне, иль силой

Его из ваших рук мы вырвем!

Педро (в сторону)

Вот снова каша заварилась!

Луис

Зачем, о донья Леонора,

Нужна мне жизнь теперь?

Появляются дон Алонсо и Мануэль.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Те же, дон Алонсо и Мануэль.

Дон Алонсо (судье)

Сеньор!

Судья

Вновь в это дело осложненья

Привносятся!

Дон Алонсо

Я - дон Алонсо

Тордойя. Я сюда явился

За дружбу верностью воздать.

Мое решенье непреклонно.

Я вас прошу, сеньор, вернуть

Луису Пересу свободу.

Мануэль

И все стоящие пред вами

Скорей умрут, чем согласятся

От этой просьбы отступиться.

Исавель

Из ваших рук...

Дон Алонсо

Его мы вырвем!

Судья

Попробуйте! Не хватит силы!

Донья Леонора (дону Алонсо)

Сейчас мы действуем совместно

Во всем, но помните, что после

Мне возместить утерю брата

Должны вы будете, Алонсо.

Дон Алонсо

Готов на это и надеюсь,

Что смените вы гнев на милость.

Педро

Тут дело клонится к женитьбе!

Дон Алонсо

Сеньор судья! Мы столковались?

Судья

Мы не столкуемся вовек.

Дон Алонсо

Тогда столкуются клинки.

Вперед, друзья, вперед, смелее!

Дерутся. Альгвасилы отступают. Освобожденный Луис Перес

выступает вперед.

(Луису.)

Я счастлив видеть вас свободным.

Луис

Друг дон Алонсо! Лишь одним

Я с вами мог бы расплатиться,

Став вашим пленником навеки,

А до тех пор пусть жизнь моя

В распоряженье вашем будет.

Дон Алонсо

Сейчас учтивость ни к чему.

Луис

Что ж делать мне?

Педро

Пойти в монахи

Там и веселье и приволье.

Но, может быть, пора настала

Вам отпустить мой грех. Немало

Мне за него пришлось скитаться,

И бедствовать, и голодать!

А вас прошу я, дон Алонсо,

За горемыку заступиться

И вымолить ему прощенье.

Дон Алонсо

Луис! Прошу вас...

Луис

Дон Алонсо!

Я ради вас его прощаю.

Друзья! Давно нас ожидают

Моя сестра и донья Хуана.

Пойдемте с ними, и пока

На том кончаются деянья

Луиса Переса. Что дальше

С ним приключится - вам расскажет

Вторая пьеса. До свиданья!

Конец

^TПРИМЕЧАНИЯ^U

Настоящее издание является наиболее обширным собранием пьес Кальдерона на русском языке. Цель его - дать по возможности достаточное представление о многообразии кальдероновского таланта. Большинство переводов были выполнены специально для настоящего издания. Два перевода - "Дамы-невидимки" Т. Щепкиной-Куперник и "Спрятанного кавальеро" М. Казмичова - являются переизданиями. "Апрельские и майские утра" и "Дама сердца прежде всего" в переводе Т. Щепкиной-Куперник были взяты из ее архива и публикуются впервые. Перевод Ф. Кельина "Саламейского алькальда", сделанный много лет назад, был заново пересмотрен переводчиком и также публикуется впервые.

Что касается принципов перевода, то в пределах настоящего двухтомника редакция сознательно не предъявляла переводчикам ультимативных требований. Читатель легко заметит, что в выборе тех или иных метрических и строфических соответствий переводчики руководствовались собственной интуицией в передаче необыкновенного разнообразия форм испанского сценического стиха. Такая позиция редакции объясняется ее нежеланием делать категорические рекомендации в вопросе, где еще почти все спорно. Практика переводов испанской стихотворной драмы XVII века обнаруживает колебания от классических четырехстопных ямбов и хореев и белого пятистопника карамзинско-пушкинской эпохи до раскованного тонического стиха блоковского "Балаганчика". Кроме того, поэтам с очевидно разной индивидуальностью пришлось бы подлаживаться под уже готовые образцы (например, под переводы Т. Л. Щепкиной-Куперник, хотя и выдающиеся по своим поэтическим и сценическим качествам, но отнюдь не обязательные по проводимым там принципам стихового соответствия). Редакция стремилась к посильной унификации в пределах возможного: подача ремарок, единообразная передача имен собственных, хотя и тут в отдельных случаях она сочла возможным сохранить дублетные транскрипционные формы типа Инес - Инеса, Леонор - Леонора. Трогать ткань переводов покойной Щепкиной-Куперник ради формального единообразия она не посчитала нужным. Тем более что вопросы транскрипции испанских имен (да и не одних испанских) ждут своего решения в гораздо более широком плане, чем двухтомник Кальдерона.