Лев Маляков - Милосердие весны

Я хочу к тебе,
К твоим рукам,
Что по мне струились, словно воды.
Ты неодолимо далека,
Пролетают не мгновенья — годы.

Молча я кричу:
Хочу к тебе!
Наша встреча — лучшая награда.
Ты взошла звездой в моей судьбе,
Никого другого мне не надо.

Ночью деревья шумели таинственно,
Словно внушали извечную истину.
Тропы,
  как в пропасть,
Во тьму обрывались,
Тропы-то знали,
Что мы не видались.
Да, не видались мы четверть столетия.
Ладно бы,
Если иметь долголетие.
Может, об этом шумели таинственно
И намекали деревья на истину?..
Шел я сквозь дебри,
Цеплялся за звезды —
Истина давняя:
Пусть лучше поздно…
Встретились.
  Замерли.
Вскинули руки —
Словно и не было долгой разлуки.

«Я встретил вас…»
Романс старинный
Мне слышится который день.
Закат рябиново-рубинный
Над сентябрем раскинул тень.

И близкой стуже я не верю,
Как будто впереди весна.
Все не могу принять потерю:
Опять мне видится она!

Она…
И вновь не надивиться.
А может, в этом-то и суть?
И что теперь со мной творится —
Мне страшно в душу заглянуть!

Мудрец сказал:
— Пренебреги! —
И перст воздел над головою.
И я подумал:
Что со мною?
Вернусь-ка на своя круги.
С тех пор я многим пренебрег,
Что ежечасно донимало:
Забыл,
  что ты во зле сказала,
Хотя досель забыть не мог.
Не огорчил меня навет,
Что на меня возвел
  коллега.
Я босиком иду по снегу,
Но у меня простуды нет.
Я не ответил на хулу,
Впервые не заметил мести,
Не отворяю двери лести,
Взашей,
Взашей гоню хвалу.
Умей ненужным пренебречь,
На мир взирай великодушно —
И он у ног твоих послушно,
Как добрый пес, захочет лечь.
Мудрец-то прав:
Пренебреги!..
Живи улыбчиво, красиво.
Я стал покладистым на диво.
Зубами щелкают враги.

Порой придавит скукота:
И я, как пленник,
  мчусь из дома, —
Попутной, к старикам знакомым,
Где вечно топится плита.

Присунусь зябко у огня —
До косточек промерз в дороге.
Мне обжигает жаром ноги —
Покой вливается в меня.

Как видно,
  это испокон:
Цветет в крови огня живина…
Из самой сердца середины
Исходит облегченья стон.

И час,
  и два сижу молчком,
Дымит меж пальцев сигарета…
Подкатит к сердцу теплый ком
Да и растает без ответа.

Который год я лажусь ехать в дебри
Калашниковской дорогой деревни.
«Как постарел!..» —
Приму соседок ахи,
Раздам подарки —
  шали да рубахи.
Как в детстве,
  посижу в кустах на речке,
По-стариковски
  полежу на печке.
Вспашу делянку дальнюю за брата —
Здесь начинали вместе мы когда-то.
Грачатами бежали, за «фордзоном»,
Цены не зная майскому озону.
С поклоном низким
  заявлюсь я к полю —
Потери отдаются в сердце
  болью…
Сулился нынче быть
  в родных болотах,
Да, знать, опять мне
  помешает что-то.
А по ночам Калашниково снится.
Совсем бы мне туда переселиться…

В реке Великой плавится заря
И утекает в озеро Чудское.
Мне видятся далекие моря.
Сижу тихонько, предаюсь покою —
Мне видятся далекие моря.

Полярная звезда над головой
В лиловом небе прокололась тихо.
Я тем доволен, что пока живой —
Сверх всякой меры выпало мне лиха.
Уж тем доволен, что пока живой.

Над берегом кремлевская стена,
Ее венчает Троица святая.
Ко мне вернулась, кажется, весна.
Как хорошо домой явиться в мае!
Ко мне вернулась, кажется, весна.

В реке мигнули первые огни.
Комар проснулся, тянет на добычу.
Прислушайся и голову склони:
Как хорошо домой мальчонку кличут!
Прислушайся и голову склони.

Сижу, как леший, у реки,
Вдали от всякого жилища.
Не лезут в вершу судаки,
И потому живу я нище.
Нет-нет плотичку подсеку —
Глядишь, и снова на день сытый.
Прижился ворон на суку,
Самою смертью позабытый.
Но чаще я жую сухарь,
Березовую пью водицу.
Чуть свет —
  зарю поет глухарь,
Я уважаю эту птицу.
И что ни день —
  иду в леса,
Кой-что держу там на примете…
Вокруг стогов кружит лиса —
Опять мышкует на рассвете.
Пока весна —
  махай хвостом.
Да я-то и зимой не трону.
Шуршат ежи сухим листом,
Из листьев нацепив корону.
Окликнул журка с высоты —
Не все повысохли болота.
Сломались зимние мосты —
И до чего ж дышать вольготно.