Ольга Диордиева - Подготовка гражданских дел к судебному разбирательству (в судах общей юрисдикции первой инстанции). 2-е издание. Монографи

Так, отсутствие протокола процессуального действия по подготовке дела к судебному разбирательству лишает участников процесса, апелляционную и кассационную инстанции, а также и надзорную инстанцию, да и судью, рассматривающего дело, уяснить точные действия, которые происходили на данной стадии процесса. Так, имеющееся в деле определение суда, содержащее указание на то, что дело готово к судебному разбирательству, может не отражать реальной действительности или, еще хуже, быть поставленным в противоречие с реальностью и без выполнения задач, изложенных в ст. 148 ГПК РФ. Как определить, предлагалось ли сторонам решить спор мирно или нет, были ли возражения участвующих в деле лиц по истребованию доказательства по ходатайству одного из участников процесса. Если ходатайство было заявлено в письменном виде, то возможно по материалам дела проследить отчасти его судьбу. А если сторона устно заявила ходатайство и суд выносит определение о направлении судебного поручения, о назначении по делу экспертизы, то, как относилась к ходатайству другая сторона, становится неясным.

Ведение протокола по каждому процессуальному действию на стадии подготовки дела способствовало бы упорядочению данной судебной процедуры и никак бы ее не обременило. Возможно, конечно, предоставить суду и право не вести протокол проводимых действий на стадии подготовки по всем делам, т. е. оставить за судом право на ведение протокола или чисто устную процедуру. Так, по законодательству ФРГ суд назначает первое сперва устное заседание или распоряжается о проведении предварительного производства 95.

Протокол, составленный в процессе подготовки дела к судебному разбирательству, обязательно должен либо оглашаться в судебном заседании, либо предоставляться для ознакомления лицам, участвующим в деле. Таким образом, принцип сочетания устности и письменности должен действовать на стадии подготовки дела в полной мере, решение вопроса о протоколировании находится на усмотрении суда. В связи с этим позицию А. Н. Гусева, что возражения ответчика, заявленные в устной форме, не есть выполнение требований ст. 149 ГПК РФ 96, расцениваю как ограниченное толкование данной нормы и противоречащее принципу сочетания устности и письменности, поскольку, несмотря на то что в указанной статье значится, что ответчик представляет возражения суду в письменной форме, вполне возможна ситуация, что данное действие ответчик выполнить не сможет или не захочет, а его участие в процессуальном действии может быть реально осуществлено и невыслушивание его возражений по иску со стороны суда и истца неразумно. В такой ситуации суду следует вести протокол и предложить ответчику подписать свои возражения.

С принципом устности непосредственно связан принцип государственного национального языка судопроизводства. Национальный язык – качество речи в отличие от его форм – устности и письменности. Этот принцип должен действовать на всех стадиях гражданского процесса. Не является исключением и стадия подготовки дела к судебному разбирательству. Однако вопрос об участии переводчика решается, как правило, лишь в судебном заседании, в особенности если в качестве лица, не владеющего русским языком, на котором ведется судопроизводство в РФ, выступает ответчик.

Кроме того, на основании ст. 162 ГПК РФ разъяснение переводчику его прав и обязанностей и предупреждение об уголовной ответственности за неправильный перевод и штрафной ответственности за уклонение от своих обязанностей производятся лишь в подготовительной части судебного заседания при рассмотрении дела по существу, а ведь не всегда проводится предварительное заседание, т. е. на обычном собеседовании сторон с участием судьи переводчик также должен быть и должен быть предупрежден об уголовной ответственности. В судебном заседании суд бы проверял лишь явку переводчика, который уже на стадии подготовки дела вступил в процесс и выполняет свои обязанности.

Следует отметить, что при направлении судебного поручения за границу, во все страны, за исключением ближнего зарубежья и Болгарии, требуется перевод на государственный язык страны, в адрес которой направляется судебное поручение, и это бремя перевода несет на себе в основном истец. Ответ же по выполненному судебному поручению на русский язык соответствующим государством не переводится, что также ложится бременем на участвующих в деле лиц и создает проблемы при разрешении дела.