Киэда М. - Грамматика японского языка

[3]

В японской грамматике модальная категория предположительности и временная категория будущего времени тесно связаны. Это, в частности, находит свое выражение в том, что одна и та же форма глагола, например yomubeshi в старом, yomō в современном языке, несет обе функции. Поэтому в группе 1, т.е. под названием "прямая предположительная связь", у автора соединено выражение и чисто временной связи в достоверном будущем времени (первый пример и последние два), и условно-временной связи в будущем времени (второй пример с начала и третий с конца), и вневременной условно-предположительной связи (пример из " Kokinshū ").

[4]

Обратная предположительная связь - иначе говоря, уступительная связь, причем в этой группе объединены и условно-уступительные (первые три примера), и уступительно-противительное (последний пример) предложения.

[5]

Достоверное условие при прямом следствии или прямой связи - это, иначе говоря, причинная связь, а достоверное условие при обратном следствии или обратной связи - это уступительно-противительная связь.

[6]

Под "еще не установленным фактом" понимается предположительность в настоящем времени, как в третьем предложении, и будущее время, как в остальных.

Со времени начала работы над изданием русского перевода грамматики Kieda Masuichi прошло несколько лет. Между тем именно за последние три-четыре года в японской науке о японском языке обнаружились новые тенденции, представляющие большой интерес и для изучающих японский язык, и для тех лингвистов других специальностей, которые ознакомятся с данной книгой. Мы считаем необходимым вкратце охарактеризовать эти тенденции как ввиду того, что они интересны сами по себе, так и потому, что они заставляют по-новому взглянуть на данную книгу.

Коротко говоря, одно из основных положений японской грамматики - трактовка всех служебных элементов языка как отдельных слов, - вызывавшее наиболее принципиальные возражения со стороны советского японоведения, подвергается сейчас существенному пересмотру. Мы укажем здесь для примера только несколько фундаментальных коллективных языковедческих работ, появление которых характерно для второй половины нашего десятилетия и свидетельствует о высоком уровне развития японской лингвистики. В капитальном труде "Языки мира", составленном рядом крупнейших японских лингвистов, в грамматике японского языка, написанной Kindaichi Haruhiko , в числе "служебных глаголов" ( jodōshi ) названы только два: da и rashii ; все остальные рассматриваются как глагольные окончания. Парадигмы спряжения глагола - не перечень пяти основных форм: yoma, yomi, yomu, yome , и т.п., а двадцать пять форм видов, залогов и т.д. ( "Sekai gengo gaisetsu " под ред. Ichikawa Sanki и Hattori Shiro , изд, 2-е, 1953, т. II, стр. 173-172). В другом коллективном труде "Современная наука о родном языке'', составленном рядом более молодых авторов, в статье Sakakura Tokuyoshi "Спряжение в японском языке" элементы, именовавшиеся служебными глаголами, рассматриваются как суффиксы ( "Gendai kokugogaku ", изд. Chikuma shobo , 1957, т. II, стр. 189-215, в частности стр. 214). В этом же труде в статье "Части речи в японском языке" Mizutani Shizuo трактует как морфемы, а не как слова, и jodōshi и joshi (там же, стр. 127-155, в частности стр. 151). В шеститомной серии "Серия: японский язык" в статье Okuda Yasuo "Сочетаемость слов" служебные слова рассматриваются как морфемы и у существительного признается агглютинативное склонение ( Kōza: Nihongo , изд. Otsuki shoten , 1956, т. I, стр. 131-144).

Не подлежит сомнению, что новая трактовка в известной мере принята под влиянием европейских грамматических представлений, с которыми японские лингвисты особенно широко ознакомились за последние 10-15 лет благодаря наличию переводов почти всех значительных иностранных лингвистических трудов. Однако по существу это влияние привело к распространению тех положений, к которым японские грамматисты давно пришли сами: в комментариях к первому тому мы уже упоминали, что еще в 1908 г, д-р Yamada все jodōshi , за исключением связки, определил как окончания и что еще в 1924 г. Matsushita Daizaburo трактовал все служебные элементы как морфемы. Однако до пятидесятых годов эта точка зрения не находила приверженцев, и только сейчас она начинает распространяться все шире и ишре.

Теоретическое обоснование новой трактовки еще недостаточно. Частные вопросы ее - например деление на части речи, система парадигм глагола, типы прилагательных, структура предложения и пр. - трактуются отдельными авторами совершенно различно. Устоявшихся общепризнанных новых положений еще не выработано.