Дмитрий Бегичев - Семейство Холмских (Часть вторая)

"Вамъ сказали неправду," возразилъ Чадскій, повинуясь чувству мщенія, за то, что Хлестова такъ безсовѣстно обманула его. "Она богата, а, напротивъ, ея мать ничего не имѣетъ. Мать все свое промотала, но у вашей Софьи отцовское большое состояніе, Женитесь на ней, милый мой! женитесь, ежели только можете возобновить прежнюю вашу связь." -- О! за этимъ дѣло не станетъ -- отвѣчалъ Угаровъ.

"Но что-жъ мы стоимъ? Садитесь, сдѣлайте одолженіе садитесь, любезный Г. Угаровъ! Эй, Вася!" сказалъ Чадскій каммердинеру своему -- "давай намъ чаю и трубокъ. Да, послушай: извощикъ, который везъ насъ, здѣсь еще, или уѣхалъ?" -- Еще здѣсь -- отвѣчалъ Вася. Я ему заплатилъ четверные прогоны отъ послѣдней деревни сюда, а онъ говоритъ, что вы обѣщались ему за всю станцію, отъ самаго города, и хочетъ самъ просить васъ.-- "Онъ вретъ; но заплати ему, что онъ требуетъ, только съ тѣмъ, что если его лошади отдохнули, то онъ долженъ везти меня и отсюда. Я сей часъ ѣду въ Москву. Укладывайся, и вели запрягать."

Чай и трубки были тотчасъ поданы. Въ это время вошелъ Храбренко. въ полномъ мундирѣ, съ рапортомъ, и съ ординарцемъ. "Полно, старикъ, церемониться со мною," сказалъ Чадскій, пожавъ ему руку. "Отпусти ординарца, сними съ себя киверъ, и садись пить чай съ нами." Ординарцу Чадскій подарилъ рубль серебромъ.

Въ слѣдъ за симъ вошелъ Маіоръ Пальмирскій, за которымъ Храбренко посылалъ съ вечера. "Ахъ, милый Левушка!" вскричалъ Чадскій, бросившись цѣловать его." Это ты? Какъ я радъ, что такъ нечаянно увидѣлся съ тобою!" Они оба нѣсколько разъ принимались цѣловать другъ друга. "Ну, что, любезный другъ? Какъ поживаешь? Ты ни сколько не перемѣнился: такой-же свѣжій и краснощокій, какъ былъ прежде. А какъ давно не видались мы съ тобою... Извини, братъ, что я назвалъ тебя Левушкою. Теперь это уже негодится, но я такъ привыкъ, что невольно вырвалось это, когда я увидѣлъ тебя."

-- Сдѣлайте милость и не отвыкайте. Называйте меня всегда Левушкою: это напоминаетъ мнѣ мою молодость, и то, чѣмъ я вамъ обязанъ. Я въ вѣкъ не забуду вашихъ одолженій.--

"Э, полно, братецъ, какія одолженія! Ежели разобрать, то ты гораздо болѣе меня одолжалъ, чѣмъ я тебя. Ты всѣмъ заправлялъ, и все дѣлалъ въ моемъ эскадронѣ. Безъ тебя я совсѣмъ-бы пропалъ. А вмѣсто благодарности, еще я-же часто, по бѣшеному моему характеру, тебя бранивалъ, и ты по дружбѣ своей все сносилъ отъ меня. Вотъ ужъ мнѣ точно не льзя вѣкъ забыть кротости и терпѣнія твоего. Что: ты все такой-же служака, какъ былъ прежде? Я увѣренъ, что у тебя чудесный эскадронъ. Досадно, что нѣкогда мнѣ заѣхать полюбоваться, въ какомъ у тебя все порядкѣ! "

-- Надобно отдать справедливость Льву Ѳедоровичу -- сказалъ Храбреико.-- Ему достался худшій эскадронъ въ полку, но онъ, въ самое короткое время, такъ его поправилъ, что узнать невозможно.--

"Доставшійся мнѣ эскадронъ былъ недуренъ людьми и лошадьми," отвѣчалъ Пальмирскій -- "но въ немъ все было до такой степени разстроено и избаловано, что повѣрить нельзя. Вообразите себѣ, Александръ Андреевичъ -- вы сами долго служили и командовали эскадрономъ -- слыхали-ль вы когда нибудь такія проказы, какія дѣлалъ мой предмѣстникъ? Я не говорю уже о томъ, что для сбереженія аммуниціи, гусары его носили тулупы и кафтаны хозяевъ, у которыхъ они стояли. Но онъ еще принудилъ крестьянъ выстроить на ихъ счетъ особыя конюшни и манежъ; бралъ у нихъ фуражъ даромъ; за провіянтъ никогда ничего не платилъ; для своего стола собиралъ также все въ реквизицію, и заставлялъ несчастныхъ крестьянъ, на ихъ-же собственныхъ лугахъ, коситъ ему сѣно; словомъ: онъ распоряжался какъ ему хотѣлось, а къ довершенію всего довелъ до того гусаръ, что ни одинъ изъ нихъ, ни въ караулъ, ни въ манежъ, не ходилъ пѣшкомъ: для этого наряжались подводы. Напрасно крестьяне приносили нѣсколько разъ жалобы Исправнику. Всякій мѣсяцъ пріѣзжалъ самъ Исправникъ въ тѣ деревни, гдѣ стоялъ эскадронъ, и, по предварительному условію съ предмѣстникомъ моимъ, принуждалъ крестьянъ подписывать квитанціи о добропорядочномъ квартированіи. Мнѣ очень трудно было, когда я принялъ эскадронъ, разрушить этотъ порядокъ и растолковать гусарамъ, что мы стоимъ не въ завоеванной, непріятельской странѣ, а въ своемъ отечествѣ. И за всѣмъ тѣмъ, вообразите себѣ, что мнѣ теперь получать квитанціи гораздо затруднительнѣе, нежели моему предмѣстнику: дѣлиться съ Земскимъ Судомъ мнѣ не изъ чего, и черезъ это я терплю всѣ возможныя притѣсненія."

-- Хорошъ молодецъ!-- сказалъ Чадскій.-- Отъ роду не слыхивалъ я такихъ чудесъ, и, признаюсь, ежели-бы не ты говорилъ, то я никакъ-бы не повѣрилъ. Не уже-ли все это даромъ сошло ему съ рукъ?