Павел Владыкин - На этой планете мы – живьём…

Ну что же, подождем до весны. Может, услышим в стене, за дверцей знакомое «Цвирк-фьюить-цвирк!»

Мы с сестрой Нелей завели на огороде разговор. В тот день мы вскапывали землю под овощи. На даче нас было четверо. Еще – моя жена Нина и муж Нели Володя. Был хорошо прогретый майский день. Солнце стояло высоко. Но жарко не было.

У меня с Нелей состоялся разговор о религии. Неля – истово верующая (я бы даже сказал: неистово верующая). А я из тех людей, у которых всегда остаются вопросы. Я крещеный. И к Неле у меня был теологический вопрос. Я спросил: отчего же Господь никогда не явит себя? Почему не даст знать о себе сомневающимся? Неля решительно отрезала: «Это богохульство и даже говорить такое нельзя». «Знаю, – сказал я. – Но как было бы полезно для веры, если бы людям давалось Знамение».

На том разговор и закончился. Я вскопал большую грядку. И принялся «грабить» землю – обрабатывать грядку граблями. Во всю ширину гряды ворошил землю, дробил комки.

И вдруг! – там, где было солнце, появилось второе. Конечно, это было как бы лишь подобие солнца. Его нереальная копия. Это второе солнце было градусов на десять в стороне от солнца настоящего. И вокруг повторенного солнца был радужный ореол.

– Неля, – окликнул я сестру. – смотри, это же Знамение!.. Мы с тобой только что говорили о Божьих Знамениях. И я сказал: «Отчего же нет Знамений?» И вот оно – Божье Знамение.

Неужто, подумал я, Святой Дух явился в этом облике? Конечно, есть гало, так называемое ложное солнце. Это явление связано с преломлением солнечного света в ледяных кристаллах. Но почему оно сейчас – после моих вольных речей?

Удивляться было чему. Я принялся за другую грядку. Здорово размахался. Дело шло хорошо И вдруг! Ох уж это вдруг…

Вдруг я почувствовал боль ниже левой ключицы. Боль в сердце. Я вынужден был остановиться, положить грабли.

Узнав о случившемся, Нина и Неля отправили меня домой. Я прилег. Женщины дали мне сердечные лекарства. Но ничего не помогало. Боль держалась долго.

– Вот и второе Знамение, – не без горечи в голосе сказал я. – Это Господь наказал меня за богохульство. Сначала явил свою светлую силу. А потом наказал меня.

Когда на второй день я сходил к врачу и когда мне сделали кардиограмму, наш терапевт сказала: «Это не сердце. У вас грудной остеохондроз. Небось, на даче пере-трудились, вот потревоженный межреберный нерв и дал о себе знать».

Но ничто не могло поколебать мое мнение, что это были Знамения Божьи.

Третье Знамение я увидел на июньском небе, затянутом дождевыми тучами. Мы были втроем на кухне нашей дачи: я, сестра и ее внук Алеша. Далее повторю слово в слово то, что я записал вслед за тем видением:

«21 июня 1997 года, вечер накануне Дня всех святых. После 22.30 зашел разговор о том, что бабе Клаве Кузнецовой, бухгалтеру редакции газеты, было видение. Она увидела в небе Деву Марию. Увидела ее в красочных нарядах, с улыбкой на устах. И вскоре после этого разговора, глянув в окно, я сказал Неле:

– Какой прямоугольник в тучах – ровный как дверь! Будто дверь в тучах открылась.

Когда Неля с Алешей подошли к окну и вгляделись в тучи, дверь уже деформировалась. Вместо этого проема в тучах появилась фигура – как бы фигура первовозвестника. А затем!.. Затем из темных туч сложился храм – с большим куполом. И вот – появилось несколько куполов.

Тут мы и поняли, что это – Знамение. Нам дано видение Божье!

Храм отклубился, исчез. И мы увидели, как появились головы, фигуры. Фигуры двигались с запада на восток. Впереди была фигура в плаще-хитоне. С явной бородой. Волосы длинные, пышные, темные. А лицо светлое. Старец шел, слегка наклонившись. И самое поразительное – в руке его был крест. Крест животворящий! (Пишу, как у меня записано – карандашом «М», мягко пишущим, не чертежным твердым, на пожелтевшем листе). Крест наклонен вперед и немного вниз. На его оконечностях – шарики или кружочки. Один сверху и два по бокам. И кисть руки, держащая крест.

Далее появились крылья у идущего впереди. А позади шли один за другим такие же святые. Были головы, были тела. Все шли, слегка наклонившись вперед. У некоторых были крылья за спинами.

И все это – из туч, из обрывков туч.

Картины непрестанно менялись. Вместо однотонных, темных изображений появились объемные светлые, розовые, палевые. На востоке выглянуло голубое небо.

Новые картины имели несколько четких планов – передний и еще два-три вслед. И за ними задник – разрастающееся голубое небо. Тучи заклубились облаками. На куполе неба вырисовывались фрески облаков…