Паула Хен - По ту сторону моря

Теперь настала твоя очередь кричать.

– Её ты тоже будешь иметь ради нашего светлого будущего? – я хохотнула, истерически и надрывно, а ты посмотрел на меня так, словно я предала тебя, а вместе с тем стала самым большим разочарованием в твоей жизни.

– Что за чушь ты несёшь? Послушай себя со стороны. Твоё поведение отвратительное. Не заставляй меня говорить то, о чем я буду жалеть ещё долгое время.

– Она красивая?

– Достаточно.

– Ясно.

– Ты мне противна, когда ведёшь себя так, – уголки губ искривились, словно подкрепляя смысл сказанных тобой слов.

Позже оказалось, что Кэти – красивая блондинка лет двадцати шести. У неё синие глаза и светлый взгляд. Тонкие черты лица и тёплые оттенки в одежде. Предпочитает нестандартные фотоснимки, на обед ест одну брокколи и даже не смотрит в сторону фастфуда и колы. Даже если на бутылке надпись вызывающе вещает: «Без добавления сахара!». Она считает, что это просто маркетинговый ход, чтобы девушки, помешанные на фигуре, но не умеющие жертвовать чем-то, в общем-то, важным для себя во благо своего организма, клевали на эту удочку, а она тем временем порабощала их, подкреплённая эффектом Плацебо.

Кэти каждый вечер пропадала в зале, бесконечно вторила о том, что «тело – это храм для души», её кремовое платье, обтягивающее точенную фигуру, напоминало вторую кожу, вызывая восхищенные взгляды у окружающих, а мне при виде таких хотелось вычеркнуть своё имя из списка существующих. Если раньше я понятия не имела, откуда мне известно столь много о женщине, с которой я даже не была знакома, то сейчас, снимая розовые очки и смотря на этот мир через призму реальности, я понимаю – ты сам мне все это рассказал.

Мы жили у моря. Точнее, переехали, когда решили, что расстояние – это не для нас. Мы боролись с ним не один год, вынужденные несколько лет существовать абсолютно немыслимым образом, не имея возможности коснуться друг друга. Помню, с какой нескрываемой завистью я смотрела на тех парочек, которые смело целовались в общественных местах, вызывая у многих отвращение и недовольство во взгляде. Они часто касались друг друга и ловили губами счастливый смех. Порой ссорились в кофейнях, проливая крепкий американо и активно жестикулируя руками, бросались проклятиями, чтобы спустя пять минут позволить гневу утихнуть под действием родных и сильных рук. Тогда даже пожилой администратор держался от них подальше, делая вид, что занят другими посетителями, потому что знал, что такое молодость.

Что было у нас, кроме потока сообщений в директ, которые будили утром, вызывая ощущение счастья где-то в левом подреберье? Редкие письма, написанные рукой, твоим аккуратным почерком, телефонные звонки в WhatsApp и общие мечты.

Я называла тебя Ноябрем – олицетворение месяца, который я каждый год ждала с необоснованным трепетом, а теперь мне посчастливилось закрутить с ним самый лучший и страстный роман. Только после мы решились назвать это любовью – тогда в нем и появились морозы.

Тебе было под тридцать – загадочный незнакомец из той самой кофейни, спросивший меня о горькости жаркого дня, друг, лучший любовник и без пяти минут муж. Ты был тогда в командировке, вернувшись в родную Северную Венецию, которую однажды покинул, предпочитая карьеру Родине. У тебя был чистый русский, лишенный лишних слов, и небольшой акцент, доставшийся от страны, в которую ты переехал.

Твои красивые руки, длинные пальцы и радость от того, что обручального кольца на них не было обнаружено, на удивление, заставила поразиться, спустя несколько минут заменяя это чувство другим, – смятением. Мы не знали ни имени друг друга, ни номера телефона, ни даже эмейла, но в тот вечер, забирая свой латте и практически сразу же уходя, чувствуя твой взгляд в спину, я ощутила, что это начало чего-то нового и совершенно незнакомого раннее, – и это впервые меня не напугало.

среда, октябрь, 14:52

«Он: У тебя были роскошные волосы. Хотелось скупить весь сахар в супермаркете, находящемся недалеко от моего офиса, и засыпать этими приторными кристалликами всю твою квартиру. Или увести в сладкое королевство. Как тебе?

Она: Такого нет, ты же в курсе? Я давно отказалась от сладкого. Тот вечер – самое большое исключение. Кстати говоря, ты тоже. Я не знакомлюсь с подозрительными мужчинами, смотрящими на меня так, словно никогда не видели красивых женщин.

Он: Ты самовлюблённая, но мне это нравится. А такое королевство есть. Для жительницы Северной столицы очень совестно не знать о существовании «Щелкунчика».