Джулия Куинн - Тридцать шесть валентинок

Он выпрямился, снова улыбнулся, от чего ее кожу начало покалывать, и тихо произнес:

— Доброй ночи, мисс Баллистер.

Затем он ушел, и она даже не успела сама с ним попрощаться. И в соседней ложе он тоже больше не появился.

Но это чувство — это странное, вызывающее жар и кружащее голову чувство, которое ему удалось вызвать в ней одной лишь улыбкой, — обволакивало ее и никак не проходило.

И впервые в своей жизни Сюзанна не могла сосредоточиться на пьесе Шекспира.

Даже когда она смотрела на сцену, перед ее глазами стояло лицо графа.

И снова весь город судачит о мисс Сюзанне Баллистер. После получения сомнительного титула одновременно самой популярной и самой непопулярной молодой леди сезона 1813 года (полностью благодаря подчас пустому Клайву Мэнн-Формсби), она какое-то время наслаждалась безвестностью, пока другой Мэнн-Формсби — на этот раз Дэвид, граф Ренминстер, — не удостоил её в субботу вечером своим безраздельным вниманием во время показа спектакля «Венецианский купец» в Друри-Лейн.

Можно только гадать о намерениях графа, так как мисс Баллистер уже чуть не стала членом семьи Мэнн-Формсби прошлым летом, хотя тогда её имени предшествовало бы «миссис Клайв» и она стала бы графу сестрой.

Ваш автор считает абсолютно безопасным написать, что никто из тех, кто видел, как граф смотрел на мисс Баллистер во время спектакля, не посчитал бы его интерес братским.

Что до мисс Баллистер, то, если намерения графа благородны, тогда ваш автор также считает безопасным написать, что, по всеобщему мнению, она поймала себе Мэнн-Формсби получше.

Сюзанна снова не могла уснуть. И неудивительно! «Мой брат недостоин такой женщины, как вы!» Что он имел в виду? Почему граф так сказал?

Мог он ухаживать за ней? Граф?

Она помотала головой, словно пытаясь выбросить глупые мысли из головы. Невозможно. Граф Ренминстер никогда всерьёз ни за кем не ухаживал, и Сюзанна очень сомневалась, что он собирался начать с неё.

Кроме того, у неё были все причины чувствовать величайшее недовольство этим мужчиной. Из-за него она перестала спать. Сюзанна никогда не из-за кого не страдала бессонницей. Даже из-за Клайва.

И, словно этого было недостаточно, её беспокойная ночь в субботу повторилась в воскресенье, а в понедельник стало ещё хуже, потому что про неё написали в утренней колонке леди Уислдаун. Поэтому к утру вторника, когда дворецкий нашел её за завтраком с Летицией, Сюзанна была вымотанной и раздражительной.

— Мисс Сюзанна, — сказал он, слегка склонив голову в её направлении. — Вам пришло письмо.

— Мне? — переспросила Сюзанна, забирая у него конверт. Он был дорогим, запечатанным тёмно-синим воском. Она сразу же узнала герб. Ренминстер.

— От кого оно? — спросила Летиция, закончив пережёвывать кекс, который она запихнула в рот, когда вошел дворецкий.

— Я его еще не открыла, — раздражённо ответила Сюзанна. И если она достаточно сообразительна, то придумает, как распечатать его в отсутствие Летиции.

Её сестра уставилась на неё, словно на слабоумную.

— Это легко исправить, — заметила Летиция.

Сюзанна положила конверт на стол рядом со своей тарелкой.

— Я разберусь с ним позже. Сейчас я хочу есть.

— А я сейчас умру от любопытства, — возразила Летиция. — Или ты сейчас же откроешь этот конверт, или я сделаю это за тебя.

— Я собираюсь доесть свою яичницу, а потом… Летиция! — взвизгнула Сюзанна, бросившись через стол к сестре, которая ловко стащила конверт из-под её носа. Конечно, Сюзанна могла бы помешать ей сделать это, если бы быстрота её реакции не была притуплена недостатком сна.

— Летиция, — сказала Сюзанна убийственным тоном, — если ты не передашь мне закрытый конверт, я никогда тебя не прощу. — А когда это не сработало, она добавила: — Никогда в жизни.

Летиция, казалось, обдумывала её слова.

— Я буду преследовать тебя, — продолжила Сюзанна. — Ты нигде не сможешь спрятаться.

— От тебя? — с сомнением в голосе переспросила Летиция.

— Отдай мне конверт.

— Ты откроешь его?

— Да. Давай его сюда.

— Ты откроешь его сейчас ? — уточнила Летиция.

— Летиция, если ты сию же секунду не отдашь мне этот конверт, ты проснешься однажды утром с полностью остриженными волосами.

У Летиции от удивления приоткрылся рот.

— Ты же несерьёзно?

Сюзанна сверлила её сузившимися глазами.