Стелла Камерон - Во власти желания

- Будем надеяться, - тихо проговорил Арран, - что Макс примет правильное решение.

***

По словам отца, новейший способ отучить человека от пьянства - это заставить пьяницу испытывать тошноту при виде спиртных напитков Ну что ж, его уже мутило, когда он смотрел на каминную полку своей бывшей комнаты там, сверкая на солнце, стояли бутылки бренди. Это зрелище вызывало тошноту и спазмы в желудке.

Он не спал здесь уже много лет. Ложе было довольно просторным; в юности он сильно вытянулся, и родители поставили ему большую кровать с пологом на четырем столбиках. Слава Богу, все его игрушки хранились в соседней комнате - значит, ему не грозил гнетущий приступ тоски по ушедшему детству.

"Керсти отказалась стать моей женой... О Господи, сделай так, чтобы я заснул и больше не проснулся!"

Макс закрыл глаза в надежде уснуть навеки.

Во всем виновато бренди. Он начат пить - и уже не мог остановиться; без спиртного блаженное забытье отступало, и требовалась новая порция "лекарства".

Если бы Керсти была рядом, он поборол бы эту пагубную привычку. Она и отец помогли бы ему.

Но ее никогда не будет рядом.

- Милый Макс, можно войти?

Он решил, что голос леди Гермионы ему просто почудился. Но тут она склонилась над его постелью и положила ему на лоб руку в перчатке.

- Какого черта... - Он осекся. Стоит ли себя утруждать?

Эта женщина так поглощена собой, что даже забыла снять с руки перчатку.

- Знаю, ты не хочешь меня видеть, - проворковала она. - Не хочешь, потому что я тебе совсем не нравлюсь. Но пожалуйста, не гони меня. Я хочу за тобой поухаживать.

Это ему наказание за пьянство!

- Прости меня, Макс. Я думала только о себе и не замечала, что ты несчастен. Тебе нужна терпеливая женщина, которая будет мириться со всеми твоими прихотями.

О Боже, скорее бы она ушла!

- Скажи мне хотя бы одно доброе слово, и я буду хранить его в сердце до конца своих дней, вспоминая тебя в монастыре.

Уголки его губ дрогнули, но он все же удержался от смеха - Я решила уйти от мирской суеты, - продолжала Гермиона. - Решила укрыться в тиши святой обители и молиться за тебя, дорогой Макс.

- Ты очень добра, - сказал он, закрывая глаза.

- Отдыхай. А я буду сидеть здесь и смотреть на тебя.

- Полезное занятие, - пробурчал Макс. - Я хочу спать и предпочитаю делать это в одиночестве. - Последняя часть фразы прозвучала двусмысленно, но он надеялся, что Гермиона этого не заметит.

- Макс, ты кривишь душой. - Она тихонько засмеялась.

Все-таки заметила!

Макс по-прежнему лежал с закрытыми глазами. При этом пытался дышать ровно и глубоко.

Так прошло несколько минут.

Ни звука.

Он чуть разомкнул веки. Гермиона внимательно за ним наблюдала.

Наконец, решив, что Макс заснул, она отвернулась и на цыпочках вышла из спальни.

Макс ухмыльнулся, но тотчас же нахмурился. Из соседней комнаты донеслись какие-то странные звуки.

Он приподнялся, прислушался. Было очевидно, что гостья, стараясь не шуметь, что-то ищет.

Макс осторожно спустил ноги на пол. Сделанная на совесть кровать даже не скрипнула. В ночной рубашке (эту рубашку он видел впервые и не помнил, как ее надевал) он подкрался к двери и заглянул в щель. Здесь, за дверью, когда-то была его детская, потом - классная комната.

Леди Гермиона наконец-то сняла перчатки. Более того, она закатала рукава и подняла юбки, завязав их узлом, чтобы не мешали.

Стоя у двери. Макс наблюдал за гостьей. Она осматривала его старые книги - одну за другой снимала их с полок, быстро пролистывала и ставила на место. Макс видел в профиль ее сердитое пунцовое лицо. Потом Гермиона подошла к большому комоду с игрушками и принялась изучать его содержимое, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону. Она не притрагивалась к игрушкам - очевидно, боялась разбудить человека, за которого собиралась молиться до конца своих дней.

- Вы что-то ищете, миледи? - вежливо осведомился Макс. - Вам помочь?

Дама вздрогнула и схватилась за сердце.

- Больше никогда так не делай! - закричала она, хватая ртом воздух. Но тут же, пытаясь улыбнуться, добавила - О Боже, как ты меня напугал, милый Макс! Я думала, ты спишь.

- Охотно верю.

- А я туг разглядывала твои детские вещи, любимый.

Он молча кивнул.

Гермиона указала на комод.

- Твои игрушки... Как это трогательно! Ведь к ним когда-то прикасались твои детские ручки! - Она тяжко вздохнула. - Прости, что я тебя потревожила, дорогой. Ложись, спи. Я сейчас уйду.

- До свидания.

- До свидания, любимый. - Гермиона попятилась к выходу. - Надеюсь, мы скоро увидимся. Я буду за тебя молиться, Он тоже будет молиться - о том, чтобы она забыла к нему дорогу.