Владимир Демичев - Хранитель детских и собачьих душ

Пока юная колдунья со своим странным спутником осторожно шли, точнее, крались по галерее, девушка испытала несколько неприятных моментов, когда, казалось, пол вот-вот треснет под ее ногой – так скрипел и трещал дощатый настил. Но все сложилось удачно. Миновав ряд заброшенных зданий, они без происшествий добрались до заколоченных досок, закрывающих вход в дом Блэквиллов. Зомби без труда обратил сей заслон в груду щепок, пройдясь по ним кулаками.

Малыш находился там же, где его оставила Бекки, – в колыбели, привязанный ремешком к одному из прутьев кроватки; Бекки продела ремешок через прорезь для пуговицы в помочах малыша и таким образом решила проблему, как ограничить движения непоседливого мальчугана, чтобы он за время ее отсутствия что-нибудь не натворил. Маленький Патрик лежал на спине, устремив взор небесно– голубых глазенок в потолок, и пытался расправиться с краем простыни, упорно мочаля его детскими зубками. При виде Бекки он возликовал и принялся что-то лепетать и пускать на радостях пузыри.

– Стереги его! – приказала Бекки мертвецу. – Следи за ним! Смотри, чтобы с ним ничего не случилось! Оставайся с ним рядом, пока я не вернусь!

И бегом выскочила из комнаты, торопясь поспеть к началу празднества. Прежде всего она, спустившись на первый этаж, заглянула в людскую, чтобы ополоснуть ноги от тины, и заодно постирала в тазу свое платье, такое же зеленое и пахнущее увяданием, как водяные травы.

Сунув нос в угол, где располагалась постель бабушки, отделенная от остальных рваной шторой, девочка поискала под кроватью и извлекла блюдце с плоским серым камешком – великим богом Дамтала. Выкупав его в кукурузном масле, она с почтением и осторожностью поместила бога на место. Она не считала себя преступницей, оживив мертвые кости без надлежащего дозволения со стороны высших сил, но понимала, что все же иногда следует проявлять почтительность: кто знает, когда это может пригодиться? Польстив таким образом высшему существу, Бекки задвинула его обратно под кровать, натянула мокрое платье и поспешила в лес, где, вероятно, вовсю шло празднование.

Дом мэра – внушительное каменное строение, точно вырубленное из скалы, с высокими косоватыми окнами, наводившими на мысль о неуверенности архитектора в своих силах, славилось мраморными лестницами, бесшумными проворными лакеями и изобильным угощением. Еще не было и восьми часов вечера, на улице совсем светло, а в доме уже ярко полыхали люстры, сияли факелы в приемной зале, горели три огромных камина в зале для танцев – огонь гудел, рассыпаясь оранжевыми искрами, а маленькие негритята в костюмах, изображающих пастушков с французских гравюр, с ужимками, подтанцовывая, кормили огонь постоянно доставляемыми дровами, причем каждое полено было обернуто цветной бумагой и перевязано бантом. Да, здешние «шишки» умели пустить пыль в глаза!

Гертруда в своем пестром одеянии вкушала унижение полной мерой: дамы, составлявшие вечернее общество, разоделись, точно герцогини, – блестки, пух, жемчуга и рубины, невесомые газовые шарфы и белопенные веера; платья самых ярких, капризных, невероятных цветов, – бедная женщина и впрямь чувствовала себя хохлаткой, забредшей в цветник. Ради справедливости следует отметить, что Мамаша Блэквилл тоже ощущала себя не лучшим образом, когда увидела, что ее шляпка… несколько отстала от моды и вызывает улыбки на устах юных чаровниц и почтенных матрон, рассматривающих старуху с интересом и некоторой жалостью, словно некую древнюю вещь. Эдгар Блэквилл не знал, куда себя деть: до сих пор круг его общения ограничивался лишь домашними, а после смерти жены – двумя-тремя беспечными приятелями, постоянными партнерами по висту и выпивке. Он отошел в сторонку и кидал оттуда смущенные взгляды на чашу с пуншем, водруженную на отдельный столик у окна. Верного Лесли с ним сейчас не было – слугам не место на званом вечере. Мэр мило приветствовал Мамашу Блэквилл и представил ее некоторым из гостей; дамы сходного с ней возраста сейчас же увлекли ее в свой круг и любезно старались втянуть в светскую беседу, но ее мысли были слишком заняты предстоящей встречей с внучкой, и потому старая дама на все вопросы отвечала невпопад. Мисс Мэри первой увидела бабушку и вздрогнула от изумления, но смело пошла вперед – решимости Блэквиллам не занимать!

– Здравствуй, милая бабушка! – поспешила она перехватить инициативу. – Я так рада, что вижу тебя в добром здравии! Ах, что за чудесное платье! Как поживает братик? Отец? Кстати, позволь тебе представить моего жениха: Ленни Добсон, – а это моя бабушка, Ленни, – правда, она прелесть?!