Сесилия Дарт-Торнтон - Заклятие немоты

В панике люди запамятовали про шахту. Та словно ждала их, чтобы застать врасплох. Остановившись у роковой черты, друзья заставили себя не спешить. Двигаться приходилось мучительно медленно и осмотрительно. Девушку Диармид протолкнул вперед себя.

— Иди первая, — сипло выдохнул он.

И снова время точно замерло. Прижимаясь к стене, путники ступали как сквозь толщу воды, сопротивляясь невидимой силе. Их руки и ноги налились свинцом. Сияющая сила с воем извивалась в тоннеле. Стены озаряло голубоватое свечение. Металлическая чешуя скрежетала по полированному камню. Над головой эрта ударила молния. Большой камень с треском откололся и просвистел у самого уха. Несчастные так и не дождались стука о дно шахты. Диармид собрался с силами и прыгнул через пропасть. Перемахнув добрую ее половину, он неловко приземлился рядом с Имриен.

Вскоре все надежды на то, что шахта остановит чудище, рухнули. Грохот и шипение лишь затихли на миг — и возобновились с новой силой. Как друзьям удалось достичь подъемной двери, для девушки осталось непостижимой загадкой. Их легкие горели при каждом вздохе. Эрт неуклюже прихрамывал и стонал от боли. Но за поворотом действительно оказалась дверь! Железо полыхнуло у них над головами, отражая новую вспышку. Воздух гудел от напряжения. Наконец до людей донеслось глухое эхо падения глыбы. Имриен ринулась к рычагу, но Диармид отшвырнул ее дальше по коридору, схватился обеими руками и навалился на подъемное устройство со всей силой.

Ржавые шестерни закрутились, дверь со скрипом и стонами начала опускаться. Она одолела примерно половину пути, когда яростная спираль огня вынырнула из-за поворота и с размаху налетела на преграду. Раздался исступленный рык, брызнули искры — и Диармида отбросило к стене. Он упал и недвижно замер.

Слышался визг металла. С каждым ударом сердца штольню затоплял то нестерпимый свет, то непроглядный мрак. Зловещее гудение заставляло дрожать стены и пол коридора.

Невероятно, однако мгновение за мгновением вспышки и грохот стихали. Дверь неумолимо ударила в пол и застыла, как много веков назад. Мститель в бешенстве удалился, издавая звук десятка покореженных колесниц, влекомых в горы упряжками волов.

Перед глазами девушки все пламенело. Она почти вслепую нашла товарища. Тот не шевелился. Имриен схватила его запястье. Пульс едва прощупывался. Привыкнув к сумеркам, девушка разглядела, что со лба Диармида струится темная кровь, а обожженные руки уже распухают. Порывшись в дорожных мешках, Имриен обнаружила свернутые бинты, которыми некогда перевязывала уставшие запястья эрта. Она скомкала один и с силой придавила к ране на голове; затем смочила губы товарища водой и перебинтовала ему руки.

«Только не умирай! — мысленно взмолилась она. — Сианад, Лиам и Муирна покинули этот мир. Ты последний из рода Этлин. У нее никого больше нет, У меня тоже».

Сырой холод подземелья заключил смертных в объятия. Диармид не очнулся. Имриен осталась одна. Напрасно, шаря по сумкам в поисках бинтов, она так неосторожно просыпала на пол еду. Ни орешка не уцелело. И где петушок? Неужели там, за тяжелой дверью? Словно в ответ на мысли девушки едва различимый комок перьев соскочил с высокого уступа прямо к ней на колени. Имриен нежно прижала его к себе. Хоть один маленький дружок скоротает долгие часы ожидания.

И те потянулись — до бесконечности. Девушка сидела рядом с Диармидом, тщетно надеясь уловить хотя бы звук или слабое движение. Эрт весь горел. Имриен смачивала его пылающее лицо, прислушиваясь к неровному дыханию.

Девушка совсем забыла, как громко кричит на рассвете их голосистый друг. В конце концов именно его песня и пробудила спящего. Тот оцепенело, с невнятным бормотанием сел на полу. Когда последние нотки отозвались эхом в глубинах штольни, со стен посыпался мелкий гравий.

Некое чуткое равновесие подземелья оказалось нарушено. Все вокруг задрожало. Имриен потянула товарища за руку и вынудила его встать. Под грохот падающих камней она повела Диармида по трясущемуся коридору. Мужчина безнадежно хромал.

Где же оно, то маленькое отверстие в стене? Девушка начала бояться, что прошла мимо. И вдруг увидала его прямо над собой. Вот она, седьмая развилка! Вот только она ли?

«Лезь!» — приказали руки немой.

Лицо Диармида исказилось страданием. Но он молча принялся карабкаться по уступам в стене. Встать в полный рост в этой норе он бы не смог. Мужчина жалобно вскрикнул и пополз внутрь на карачках. Имриен с петушком вскоре догнали его. Потолок в покинутом людьми коридоре с ревом обрушился. Проход заполнила туча пыли. Путники закашлялись, но продолжали ползти.