Андрей Вольмарко - После дождя (СИ)

Лицо Богура побелело от страха, но он быстро взял себя в руки.

— Я правда и понятия не…

Звук удара по столу заставил вздрогнуть нидринга.

— Там, наверху, следы сапог, — спокойно проговорил Баэльт, щурясь. — Видимо, сапоги не могли убить Рибура — наверняка их кто- то носил, не считаешь так?

— Считаю, — покладисто кивнул Богур.

— Молодец. Я тоже так считаю. А теперь добавлю тебе пару деталей. Сапоги явно келморские — эти уродливые подобия обуви давно уже стали символом их армии.

— Верно, — нидринг осторожно кивнул.

— Значит, носит их кто- то из бывших вояк. Кто- то ещё не успел привыкнуть к нашим местным, великолепным обычаям. Кто- то, кто думает, что носить грохающие сапоги в нашем тихом городе — хорошая идея.

— Приезжие, — Богур нахмурился.

— Верно. А я, в силу своего ремесла, знаю всех приезжих ублюдков, которые зарабатывают похожим путём.

Взгляд нидринга был прикован в столу.

— Так вот — из головорезов и просто мудаков за последнее время из Келмора к нам не прибыло ни одного бывшего солдата. Здешние же знают веспремский уклад и не возьмутся за такое. Ни за какие деньги. И это ставит меня в некоторый тупик, понимаешь?

Богур всё так же не поднимал взгляда.

— Вижу, что понимаешь, — удовлетворённо кивнул Баэльт. — Всё это значит, что убийство было совершено не какими- то задрипанными налётчиками. Не убийцами даже — тогда бы сделали всё чище, красивее и тише. Сюда ворвались бывшие вояки, желая добиться чего- то от Рибура. Добиться с помощью дорогого яда. Который могли использовать лишь весьма состоятельные наёмники. Или, по крайней мере, который был им дан кем- то состоятельным. Так я спрошу еще раз — кто это мог быть?

Лицо нидринга пошло багровыми пятнами.

Баэльт мысленно поздравил себя с приближением на шаг к ответам.

— Не лопни от напряжения. И постарайся выдать мне правдоподобную ложь. Я устал от нелепостей.

— Да за кого ты себя принимаешь?! — взвился нидринг. — Я сейчас позову Гири, и он со своими бугаями вышвырнет тебя отсюда по кусочкам! Ты, кажется, хотел поговорить! Но всё это мало похоже на разговор! Ты…

Он резко задохнулся, когда Баэльт схватил его за грудки.

— Пожалуй, прогулка наверх всё же потребуется. Думаю, Гири не будет против.

Нидринг затрепыхался, испуганный и снова побледневший. Он пытался сказать что- то, но из его рта рвался лишь запах чеснока и нечленораздельные хрипы.

Городские нидринги. Баэльт их ненавидел. Слабое подобие своих горных сородичей. Обмякшие, трусливые и жадные. Не все, конечно, но судят- то по большинству.

— Ну, давай, — Баэльт слегка встряхнул его, стиснув челюсти. — Начинай говорить, иначе мы пойдём наверх.

— Это не они, — прохрипел нидринг, пытаясь выкрутиться из захвата.

«Ты мог бы раз двинуть меня в челюсть — и я выплевал бы половину зубов. Но ты слишком труслив, счетовод.»

— Тогда идём наверх. Попробуем дать тебе понять, как обстоят дела.

И он не выдержал.

— Да хрен его знает, что б тебя демоны разорвали! Гус всё просил сотрудничества, а Рибур отказывал!

— Первое имя. Уже лучше. Кто ещё? — холодно спросил Баэльт, с силой тряхнув нидринга. Зубы заскрипели от напряжения, а капли пота уже побежали по лбу.

— Алан, этот мерзкий ублюдок, Рибур был должен ему! И Моргриму!

Баэльт разжал кулаки, позволяя нидрингу упасть на стул.

— Всё? — тихо спросил Мрачноглаз.

— Нет, — пропыхтел нидринг, стараясь отдышаться. — Нет… Ещё у нас были проблемы в Торговом Совете… Рибур уклонился от одного налога. У него было право так делать, но остальным это право не показалось убедительным…

— А что другие цеха?

— Мы с ними ладим в последнее время… — Богур быстро утёр лоб от пота. — Рибур работал над проектом объединения всех кузнечных цехов в Веспремский литейный цех. Это всё, что я знаю… Честно.

Баэльт кивнул.

— Это мне от тебя и было нужно, — тихо сказал он.

Развернувшись, поправив шляпу и воротник плаща, Баэльт покинул, наконец, контору счетовода под сдавленный кашель и проклятья.

А через пару быстрых шагов он вернулся на улицы Веспрема.

Жёсткий холодный ветер налетел на него, а дождь приветственно забил по коже плаща. Баэльт смахнул пару капель с лица и поднял глаза на плотно обступившие его силуэты домов.

Тусклый свет фонаря вырывал из темноты узкую старую улицу. Посыпавшаяся и потемневшая от дождя побелка, гниющие кости балок, неровная мостовая… Всё это вызвало тусклую улыбку у юстициара.