Оксана Головина - Тьма и пламя [= Сердце Томарина (с 18-ой по 30-ю главу) + Танец огня)] [litres]

Верно. Они будут бессмертны в памяти тех, кем любимы. И Калваг, брат Яра, начертавший эти слова, был прав. Трин снова опустила руку на прохладный камень.

– Я вернулась. Я иду домой. Сегодня я иду домой. Это лучший подарок, который можно получить в день своего рождения. Благодарю за него.

Прощаясь, Трин вернулась к дороге, где ее ожидали. Усевшись в седло, она позволила Яру вести их дальше, к горам и таившемуся в дикой зелени лесов томаринскому замку. Добрались лишь к вечеру. Заросшие плющом ворота открылись с трудом, впуская путников. Дорога почти скрылась под зеленым травяным ковром. Росшие и у замка яльмары добавляли свои краски, осыпаясь и шелестя листвой на ветру.

Встретил их только старик-управляющий. Такой древний, что походил на беспокойный дух, со всклокоченными седыми волосами и бородой и бесформенными одеждами. К тому же он оказался туговат на оба уха, и Яру выпала незавидная участь объяснять, кто они и зачем явились. И от объяснений этих птицы снимались с деревьев и испуганно уносились прочь. Хельга только качала головой, поглаживая шею своей лошади и не думая помогать другу. Оставив томаринца кричать на деда и жарко жестикулировать при этом, Трин и Кристиан вошли в замок.

В нижнем зале горел камин, видимо растопленный управляющим. Старый седой пес грелся у огня. Завидев гостей, он едва приподнял голову, лежащую на лапах, и тихо гавкнул. Посчитал, что исполнил свой долг, и вновь улегся.

Кристиан взял Трин за руку и повел к лестнице, ведущей на второй этаж замка. Закат золотил окна, рисуя тени на полу и стенах. Тихо… Как в зачарованной обители, ждавшей, когда явится тот, кто снимет заклятие забвенья. Этот дом оживет. Непременно. Трин поклялась себе в этом. Кристиан не позволил Яру вернуться к разбойникам, поскольку публично выкупил его под собственную ответственность. Но и не собирался держать при себе, зная свободолюбие томаринца. Кто лучше годится на роль хранителя замка? И любимый лес рядом…

Замечая в одном из залов выход на широкую террасу, Трин увлекла за собой Кристиана. Стоило толкнуть створки дверей, как теплый вечерний ветер ворвался в зал, колыхая шторы. Каменный пол террасы был усыпан лепестками, и Трин прошлась по ним, подходя к ограждению. Громкий голос брата был слышен на всю округу. Надо отметить тот факт, что не тише отвечал ему и управляющий. Хельга же занялась тем, что оживляла засохший плющ, оплетавший светлые стены башен замка. Вир, отведя лошадей на конюшню, решил составить компанию рыжей разбойнице, довольно улыбаясь и протягивая сорванный где-то по дороге цветок. И в следующий момент получил кулаком под ребра от Яра, велевшего идти и заниматься лошадьми. Наблюдая за происходящим внизу, Кристиан привлек Трин к себе, заключая жену в объятия.

– Кажется, тихо здесь уже не будет, – усмехнулся он.

– Здесь и так слишком долго было тихо, – ответила она, умолкая, когда Кристиан коснулся губ поцелуем.

«Дорогой отец, мама… – мысленно обратилась Трин. – Там, в объятиях светлейшей Лейны, вы наблюдаете за мной. Я знаю. Так разделите же мою радость. Сегодня рядом со мной любимый муж, брат. Те, кто стали моей семьей, разделяя горечь и радость. Плечом к плечу. Сердцем к сердцу. И ваша дочь счастлива, поскольку любима. Поскольку может быть самой собой, идти за своей мечтой и никогда не сдаваться. Самой вершить свою судьбу. Это и есть счастье – знать, кто ты есть».

Впереди долгий путь. И он только начинается.

День выдался теплым, солнечным. Пожалуй, даже жарким. Манили к себе тенью и прохладой каменные беседки, обвитые плющом. Но сейчас до них не добраться. Пришлось оставить кланкеи и выстроиться на тренировочной площадке перед центральным зданием корпуса боевого факультета.

Неподалеку возвышались потемневшие от времени статуи – воины, опираясь на свои каменные мечи. Как уже удалось узнать, они являлись самыми старыми артефактами в академии и служили для обеспечения безопасности, разграничивая места проведения тренировок. Подчиняясь командам преподавателей, статуи передвигались по границам площадок на нужное расстояние, активируя щит.

Занятия только начались, и едва завершилось распределение по группам. Первый курс. Предстояло узнать и открыть для себя так много нового. Это волновало и пугало. Но не больше, чем призрачное чудовище, выхаживающее перед ними и сверкающее алыми глазами. Мараг ощерился и ударил длинным хвостом по камням, которыми была вымощена площадка.