Оксана Головина - Тьма и пламя [= Сердце Томарина (с 18-ой по 30-ю главу) + Танец огня)] [litres]

– Согласна?.. – замирая от неожиданности, пробормотал Шагрим.

– Она согласна подарить ему танец, – нетерпеливо объявила Ивон. – Музыка. Чего же мы ждем?

Усмехнувшись, Талл принял ее руку и коснулся губами тонких пальцев.

– Действительно, зачем же ждать?

Небо уже принялось менять цвет, становясь прозрачнее, когда он заставил себя переступить порог замка. Была б его воля – никогда не вернулся бы в этот город. И уж тем более в Ард. Но приказу короля вынужденно подчинился. Он ненавидел в Валмире все, от нудного сладкого запаха цветущих в это время садов до раздражающего визга носившихся детей. Босых, перепачканных грязью до такой степени, что впору и родным запутаться, где тот, что им нужен.

И академия… Ее стены давили его. Она окликала старым эхо, хотя казалось, что он находился в полной тишине. Нет, где-то вдали, в другой части замка, играла музыка. Проклятый бал…

Шел, как по раскаленным углям, словно увязал в трясине. Заставлял и заставлял себя сделать следующий шаг. Он не был здесь с того года. С того самого, когда принял поздравления с окончанием академии. И поклялся себе, что никогда более не переступит этот порог. И вот он здесь…

В одном из приглушенно освещенных коридоров зазвенели старые доспехи, и шлем покатился по полу, отчего Синхелм вздрогнул. И тут же разозлился на самого себя. Какого хаоса? Он сходит с ума? Это старье стоит здесь с тех лет, когда еще он учился, а то и дольше. Но нервы последние дни были на пределе, в этом мог сам себе признаться. Нет, он не собирался встречаться или говорить с Фергасом. Не собирался тратить время, принимая поздравления от гостей Арда. Не собирался задерживаться здесь даже на лишнее мгновение. Поэтому и пришел почти к самому окончанию бала. Приказ короля он исполнил. А велено только явиться и разделить радостное событие. И все. Радостное…

Мальчишка Деверукса все же справился с договором. Похвально. Но мог бы и раньше. Не было б тогда этой ненавистной необходимости. И не стали нужны какие-либо оправдания перед Ламоном. Но венценосный идиот просто не позволил бы ему поступить иначе.

Синхелм верил, что все было под контролем. Все под контролем. Всегда. Конечно же всегда! Каждый шаг. Каждое действие. Он всегда знал, что делал. Всегда поступал верно. Все было оправдано. Все…

Шелест голосов за спиной заставил резко обернуться. В коридоре было пусто. Ну конечно же… Все пороки юности просыпаются под покровом ночи. Наверняка студенты прячутся по темным углам, пока не попались на глаза преподавателям.

Но в жар почему-то кинуло, вынуждая рубашку липнуть к спине. Почему здесь так жарко? Синхелм глянул на окна. Все заперты. Появилось желание подойти и открыть их. Во рту пересохло. А руки, наоборот, вспотели. Да что происходит?

Синхелм шел дальше, понимая, что будто нарочно выбирал самый длинный путь к Белому залу. Но давно уже должен добраться до него. Что за ерунда?.. Прошел по очередному этажу, кидая взгляд на череду закрытых дверей аудиторий. Зачем он здесь? Ведь нужно идти в другую часть замка. Одна дверь… Вторая… Все знакомые таблички на них. Половина имен осталась все та же, и они вызывали совсем лишние воспоминания. Нет. Их нет. Прошлое осталось в прошлом. А мертвое мертво. Он не позволит Арду смутить свой разум.

«Долго же ты шел…» – донеслось до него очередное эхо. Или звучало лишь в его сознании? Синхелм ускорил шаг. Коридор. Снова коридор. Он не кончался, и казалось, что бродил по кругу. Магия? Нет, это просто нервы. Глупость. Нелепость. Или чья-то сотворенная иллюзия? Проклятый Ард так пропитался магией, что невозможно определить, где игра собственного воображения, а где присутствие чужой силы.

Нет. Его совесть молчала. Молчала по праву искупления. Да, он давно получил искупление. Столько лет служил королевству и его народу… Все, что он делал, – все ради короны. Ради королевства. Разве не его должны благодарить за победу? Разве не он в годы войны стал надеждой? Он принес мир в Камеладер. Так отчего же должен склонять голову и беспокоиться о душе? Он – герой.

«Убийца…» – шептало эхо.

– Ложь! – не выдержал Синхелм, оборачиваясь в одном из проходных залов.

Вспыхнувший взгляд встретился с отражением в огромном зеркале, занимавшем весь простенок между окнами. Встретился, но не узнал. Его не было, будто кто-то стер отражение, явив взамен черный силуэт, само воплощение тьмы. Только глаза горели огнем, глядя прямо в душу.

– Кто ты? – пробормотал Синхелм, чувствуя, как лоб покрыла испарина.