Татьяна Зингер - Правила эксплуатации ведьмы (СИ)

книге, хоть на крови. А уж о твоих навыках в бытовых чарах давно нужно всплакнуть да

закопать их, чтоб не разлагались у всех на виду.

Я бы поспорила, но слишком правильно звучали его речи.

— Кстати, — не унимался друг — он говорил тихо, но разборчиво; так, чтобы въедаться под

кожу, — если уж мы завели речь о волшбе. Если тебя поранит кто-то другой, то темные

способности откроются?

— Нет.

— Тогда почему после встречи чернокнижницей Радислав утверждал, будто ты вся дышала

тьмой?

— Неправильно рассуждаешь. Ведьма и не думала пустить мне кровь. — Я дотронулась до

перевязанной ноги, и во вспухшей голени отдалось покалыванием; рана-то зажила, но

ощущения остались. — Я сама плюхнулась на штырь. Вроде как добровольно порезалась, раз

уж не сумела устоять на ногах. И могла обратить кровь в чары. Но не успела.

Припомнился давний случай с шишигами. Если б их предводительница не порезала меня

когтём, а я — не расковыряла свежую рану, то не видать нам спасения как своей макушки.

— Бестолковая система. Если я изрежу тебя в капусту — ничего не произойдет, но если ты

упадешь и разобьешь нос, то сможешь перебить половину Рустии. Бредятина.

Я возмущенно шикнула:

— Нет, я всё понимаю, но что ты бурчишь по пустякам? Ведьмовские законы придумали до

меня. А ты вечно всем недоволен: выжили в схватке с крысами — плохо. «Победили» ведьму

— глупо. Пригласили лишний клинок — отвратительно.

— Принесет ли он нам пользу.

— Волнуешься обо мне? — Я пристально взглянула в черные глаза Лиса.

— Нет… — Он сцепил зубы. — Да, бес тебя подери, да!

— Из-за браслета?

— Нет! Не совсем. Ты — первый человек, готовый пойти ради меня на жертву. Я не

отрицаю, что получи мы выгоду из камня, ты не останешься без вознаграждения. Но идешь

ведь просто так, без жажды наживы. Я молчу уже про то, что одна ты способна остаться с

типом, который едва не угрохал тебя дважды. И я беспокоюсь, потому что не уберегу твою

наивную голову от всех глупых поступков и нехороших людей.

— А заодно ревнуешь?

Меня начал душить дикий хохот. Он не вырывался за пределы насмешливо изогнутых губ, но рокотал внутри.

— Ревную, — сдался Лис. — Друга к опасному охотнику. Пусть он только попробует

коснуться тебя. Хотя бы пальцем. Я буду за ним наблюдать, учти.

Я оглянулась на дремлющего мужчину и сморщила лоб.

Выверенные схемы рушатся первыми. И следить за Радиславом бесполезно. Захочет —

придушит во сне. Но зачем ему спасать меня в Выгодске? Скинул бы с лошади и добил на

законных основаниях. Нет, он предпочел помочь и остаться. О чем-то подобные поступки да

говорят.

Ситуация усложнялась ещё и тем, что я не знала: считается ли жертвой тот, кто готов отдать

многое за касание палача?

Ч2. Пункт восьмой. Знайте, ведьме не ведомо сострадание; не поддавайтесь на её лживые

уговоры.

Как разобраться в собственных переживаниях? Романтики бы ответили: «Слушай зов

сердца». Одна крестьянка, выпив браги, говаривала: «Незачем гадать, всё просто: любишь

того, от кого родила; ненавидишь ту, что забрала лучшего мужчину; а завидуешь всем, особенно — себе».

А если чувств и вовсе нет? Например, у большинства варренов отсутствует понятие

«любви»: женщина, способная выносить и родить здорового наследника, почитается мужем

как богиня. От той, чей ребенок не дожил до года или умер при родах, мужчине разрешено

уйти. Никто его не осудит. И выбирают они жен не за красоту или ум, а по округлости бедер

и отсутствию болезней.

Но переживания есть. Они заперты внутри и стремятся вырваться из груди,

воспользовавшись малейшей лазейкой. Не любовь, но что-то гаденькое, опутывающее

тугими плетями и мешающее дышать.

Проснувшийся Радислав прервал нашу с Лисом беседу. Он наскоро перекусил запрятанным

ломтем хлеба да коротко уточнил, какова конечная точка путешествия.

Услышав о болотах, охотник удивился.

— Черные топи? Какой друг станет жить там? Насколько я помню, в близлежащих

деревеньках, кроме безумцев-селян, верящих в то, что ими правят нечистые, никого и нет…

— А сам как думаешь, кто бы мог поселиться на болоте?

— Замечательно. — Мужчина раздосадовано ударил по сумке. — Ехать с ведьмой к ведьме!

Куда я качусь?

— Ко мне, — обнадежила я, дергая за поводья Тучки. — В преисподнюю. Достаточно

болтовни, поехали.

Вскоре, преодолев старую полосу препятствий: пней, корней и нежелания лошадей