Джон Толкин - Две крепости

— Ну, иди, падаль! — закричал он. — Ты ранила моего хозяина, тварь, и ты поплатишься за это. Мы уйдем, но прежде рассчитаемся с тобой. Иди и снова попробуй вот это!

И словно его неукротимый дух передал свою энергию звездному сосуду, тот белым факелом вспыхнул у него в руке. Он сиял, как звезда на небосклоне, пронзающая темный воздух своим нестерпимо ярким светом. Никогда не видела Шелоб подобного небесного ужаса. Лучи проникали в ее израненную голову и жгли мучительной болью, ужасное действие света мгновенно перебегало от глаза к глазу. Она осела назад, дергая в воздухе передними лапами, она полностью ослепла, она билась в агонии. Отвернув искалеченную голову, она откатилась назад и начала шаг за шагом отступать к отверстию в темном утесе.

Сэм шел за ней. Он шатался как пьяный, но шел за ней. И Шелоб наконец признала свое окончательное поражение: съежилась и побежала. Добравшись до отверстия, она протиснулась в него, оставляя след желто-зеленой слизи, прежде чем Сэм успел нанести последний удар по ее дергающимся ногам. И тут Сэм замертво повалился на землю.

Шелоб ушла. В этом сказании больше ничего о ней не говорится. Возможно, она укрылась в логове, лелея свою злобу и ничтожество, и долгие годы тьмы залечили ее раненые глаза, вернув способность находить новые жертвы в ущельях Тенистых Гор.

Сэм остался один. Когда вечерние сумерки Неназываемой земли спустились на место битвы, он, выбиваясь из сил, подполз к хозяину.

— Хозяин, дорогой хозяин! — позвал Сэм, но ничего не услышал в ответ.

Быстро, как мог, перерезал он путы и прижимался ухом то к груди, то к губам Фродо, но не мог уловить ни звука, ни единого удара сердца. Он растирал хозяину руки и ноги, притронулся к его лбу, но тот был холоден.

— Фродо, мастер Фродо! — звал он. — Не оставляйте меня одного. Ваш Сэм зовет вас. Не уходите туда, куда я не могу за вами последовать! Очнитесь, мастер Фродо! Очнитесь, Фродо, мой дорогой! Пожалуйста, очнитесь!

Сэма охватил гнев: в приступе ярости он принялся бегать кругами, нанося удары в воздух, разбрасывать камни и выкрикивать проклятия. Потом вернулся и, склонившись, долго смотрел в неподвижное, побелевшее лицо Фродо. И вдруг понял: он видит то, что открылось ему в Лориене, в зеркале Галадриэли, — Фродо с бледным лицом крепко спит под большим темным утесом.

— Он умер! — воскликнул Сэм. — Он не спит, он умер! — И когда он произнес это, его слова будто привели в действие яд: лицо Фродо показалось ему бледно-зеленым.

Черное отчаяние овладело хоббитом, Сэм склонился к земле, набросил на голову капюшон — ночь стиснула его сердце, и больше он ничего не чувствовал.

Когда наконец тьма отступила, Сэм огляделся: все вокруг покрывала тень. Сколько минут или часов прошло — он не мог сказать. Он находился на том же самом месте, и мертвый хозяин лежал рядом с ним. Горы не обрушились, и земля не покрылась руинами.

— Что мне делать? Что мне делать? — сетовал Сэм. — Неужели я проделал с ним весь этот путь напрасно?

И тут он вспомнил свои собственные слова, сказанные в начале путешествия, хотя тогда он и сам не понял их: «Мне нужно что-нибудь довести до конца. Я должен посмотреть, чем это кончится, сэр, если вы меня понимаете».

— Но что я вообще могу? Оставить мастера Фродо мертвым, не погребенным на вершине гор и идти домой? Или продолжать наш путь? Продолжать? — повторил он, и на миг сомнение и страх охватили его. — Да, продолжать! Именно так мне следует поступить! И оставить его?

Слезы брызнули у него из глаз; он вновь склонился над Фродо, сложил его холодные руки на груди, поправил и завернул тело в плащ. Свой меч он положил с одной стороны, посох Фарамира — с другой.

— Если я пойду, — сказал он, — тогда, с вашего разрешения, я должен взять ваш меч, мастер Фродо, но я оставлю вам свой, тот, что лежал у старого короля в могиле. И на вас ваша прекрасная кольчуга из митрила, подаренная старым мастером Бильбо. А ваш звездный сосуд, мастер Фродо, вы одолжите мне? Здесь всегда так темно. Он слишком хорош для меня, и Леди дала его вам, но, наверное, она поймет. А вы понимаете, мастер Фродо? Я пойду дальше.

Но он не сдвинулся с места. Опять наклонился, взял руки Фродо и не мог выпустить их. Время шло, а Сэм все стоял, сжимая руки хозяина, и сердце его разрывалось.

Он пытался найти в себе силы, чтобы оторваться от дорогого тела и уйти в свой одинокий путь — ради мести. Если бы он только смог уйти, гнев пронес бы его по дорогам Мира и он настиг бы его — Голлума. Голлум умрет, загнанный в угол. Но не это предстоит ему сделать. Ради этого не стоило оставлять хозяина. Хозяина не вернешь. Ничто его не вернет. Лучше бы им было умереть вместе.