Джон Толкин - Две крепости

Сэм с мечом наперевес бежал следом, но Голлум нырнул в туннель, и он невольно остановился перед темным отверстием. В лицо ударила уже знакомая вонь. И тут Сэм вспомнил о Фродо и о чудовище. Он обернулся и в отчаянии побежал по тропе, призывая хозяина. Но опоздал. В этой части замысел Голлума удался.

Фродо лежал на земле лицом вверх, а чудовище склонилось над ним, настолько увлеченное своей жертвой, что не обращало внимания на крики Сэма и на него самого, пока он не оказался рядом. Подбежав, Сэм увидел, что Фродо обмотан паутиной от лодыжек до плеч и чудовище передними лапами тащит его тело прочь.

Рядом с Фродо на земле лежал, сверкая, эльфийский меч, выпавший из его ослабевших рук. Сэм не останавливался, чтобы подумать о том, что он делает и делает ли он это из храбрости, преданности или в приступе гнева. С криком прыгнул он вперед и схватил в левую руку Жало. И сразу же сделал выпад. Более яростной атаки не бывало даже в свирепом мире диких зверей, где иной раз отчаянное маленькое существо, вооруженное лишь слабыми зубами, кидается на башню из рогов и шкуры, стоящую над его павшей подругой.

Встревоженная его криком, Шелоб устремила на Сэма свой злобный взгляд. Но, прежде чем она что-то успела сообразить, на нее обрушилась ярость более страшная, чем всё, с чем она встречалась за бесчисленные годы, — сияющий меч ударил ее по ноге и отсек коготь. Сэм прыгнул под арку ее ноги и вторым ударом дотянулся до грозди глаз на ее опущенной голове. Один большой глаз потемнел. 

Теперь это ничтожное создание оказалось под нею, вне досягаемости ее страшного жала или когтей. Обширное брюхо со своим отвратительным свечением раскачивалось над Сэмом, а зловоние чуть не сбивало его с ног.

Ярость поддержала его и позволила нанести еще один удар. Прежде чем Шелоб успела схватить его, раздавить, задушить вместе с его дерзкой храбростью, Сэм с отчаянной силой ударил ее сверкающим эльфийским мечом.

Но Шелоб не была похожа на драконов: на теле ее, кроме глаз, не было мягких мест. Ее древняя шкура была шишковатой и с каждым годом становилась все толще. Меч с силой ударился в нее, но этих отвратительных складок было не пробить, даже если сталь клинка выкована эльфами или гномами, даже если бы рука самого Берена или Турина сжимала меч. Шелоб взревела от удара и обрушила свой живот на голову Сэму. Яд брызнул из образовавшейся раны. Расставив ноги, она снова ударила животом. Но Сэм устоял на ногах, держа поднятый меч обеими руками, отражая удары этой падающей махины. И вот Шелоб, со всей своей ужасной силой — большей, чем сила самого великого воина, сама нанесла себе страшный удар. Меч глубоко вонзился в ее тело, а Сэма отбросило на землю.

Никогда не испытывала Шелоб ничего подобного, даже представить себе не могла, что такая боль существует. Ни один самый смелый солдат древнего Гондора, ни один самый свирепый орк, пойманный в ловушку, не касался мечом ее тела. Дрожь пробежала по ней. Вновь поднявшись, дергаясь и корчась от боли, на подгибающихся ногах она отскочила в сторону в конвульсивном прыжке.

Сэм упал на колени рядом с головой Фродо и почти потерял сознание от зловония; руки его все еще сжимали рукоять меча. Сквозь дымку, застилающую глаза, он смутно видел лицо Фродо и, чтобы защитить хозяина, отчаянно сопротивлялся обмороку. Сэм медленно поднял голову и увидел Шелоб всего в нескольких шагах от себя. Она смотрела на него: из ее клюва тянулась ниточка ядовитой слюны, зеленая густая жидкость текла из раненого глаза. Ее содрогающийся живот лежал на земле, ноги дрожали, как будто она собирала силы для нового прыжка.

Сэм скорчился, глядя на нее и видя в ее глазах свою смерть. И тут в голову ему пришла мысль, как будто чей-то отдаленный голос подсказал ее. Левой рукой он проворно порылся у себя на груди и нашел то, что искал, — хрустальный сосуд Галадриэли, казавшийся таким холодным, твердым и надежным в этом призрачном мире Ужаса.

— Галадриэль! — слабо произнес он и услышал голоса, далекие, но ясные, — голоса эльфов, шагающих под звездами в любимых лесах Шира, музыку эльфов, раздававшуюся в зале Огня в доме Эльронда:

С этими словами он встал и выпрямился. Он снова был хоббитом Сэмвайсом, сыном Хэмфаста.